Айзек Азимов - Камешек в небе. Звезды как пыль

Содержимое ее ума позволило узнать многое. Тот, кто находился за девушкой, был доктор Шент, другой, дальше, — доктор Бел Алварден. Он мог подслушать их имена, ощутить их отчаяние, почувствовать следы ужаса и страха в сознании молодой девушки. Какое-то мгновение он жалел их, потом вспомнил, кто они и что они. И сердце его ожесточилось. Пусть умирают.

Остальные трое были здесь больше часа. Комната, в которой их оставили, представляла собой, очевидно, зал для собраний нескольких сот человек. Пленники чувствовали себя одинокими и потерянными в ее глубинах. И говорить было не о чем. Горло Алвардена саднило от сухости, и он то и дело поворачивал голову в тщетной попытке найти облегчение. То была единственная часть тела, которой он был способен двигать.

Глаза Шента были закрыты, а губы бескровны и искусаны.

Алварден прошептал:

— Шент! Шент, я вам говорю!

— Что?.. Что?.. — раздался слабый шепот в ответ.

— Что вы делаете? Собираетесь уснуть? Думайте же, думайте!

— Зачем? О чем нужно думать?

— Что этот Иосиф Шварц?

Послышался шепот Полы, тонкий и измученный.

— Вы не помните, Бел? Тогда в магазине, когда я впервые с вами встретилась… так давно?

Алварден сделал над собой усилие — бешеное усилие — и обнаружил, что может поднять голову на два саднящих болью дюйма. Так он мог видеть часть лица Полы.

— Пола! Пола! — Если бы он мог приблизиться к ней… а ведь были два месяца, в течение которых он мог это сделать, но не сделал. Она смотрела на него, улыбаясь такой призрачной улыбкой, что ее можно было бы считать улыбкой статуи. И он сказал:

— Мы еще победим. Вот увидите.

Но она покачала головой — и его шея судорожно дернулась от приступа боли.

— Шент, — вновь сказал он. — Послушайте меня. Как вы встретились с этим Шварцем? Почему он стал вашим пациентом?

— Синапсифер… Он пришел как доброволец.

— И был подвергнут лечению.

— Да.

Алварден отметил это обстоятельство.

— Что вынудило его прийти к вам?

— Не знаю.

— Но тогда… Может быть, он — имперский агент?

Шент шевельнул головой.

— Имперский агент? Вы думаете так потому, что Высший секретарь Древних сказал, что это так. Но какая разница? Он беспомощен, как и мы… Послушайте, Алварден, может быть, если вы не придумаете для них какую-нибудь историю, они подождут. В случае необходимости вы могли бы…

Археолог засмеялся, и горло ответило ему взрывом боли.

— Вы думаете, что это помогло бы нам выжить? При мертвой Галактике и цивилизации в развалинах? Жить? Я предпочел бы умереть.

— Я подумал о Поле, — пробормотал Шент.

— Я — тоже, — сказал другой. — Спросите ее… Пола, будем сдаваться? Попытаемся выжить?

Голос Полы был тверд.

— Я уже выбрала, на чьей я стороне. Я не хочу умирать, но если умрет моя сторона, я уйду вместе с ней.

Алварден почувствовал нечто вроде триумфа. Если бы он привез ее на Сириус, ее могли бы называть землянкой, но она была бы равной им, и он с радостью вцепился бы зубами в глотку каждому, кто осмелился бы…

И он вспомнил, что вряд ли сможет привезти ее на Сириус — вообще привезти кого-либо. Потому что вряд ли он сам будет когда-нибудь на Сириусе.

Потом, как будто для того, чтобы убежать от этой мысли, убежать от всего, он крикнул:

— Вы! Как вас там! Шварц!

Шварц на мгновение приподнял голову и посмотрел на него. Он по-прежнему ничего не говорил.

— Кто вы? — настойчиво продолжал Алварден. — Как вы ухитрились вмешаться в это дело? Какова ваша роль в нем?

И от этого вопроса все всколыхнулось в душе Шварца. И он в ярости бросил:

— Я? Как я ухитрился вмешаться в это дело? Слушайте. Когда-то я был никем. Честный человек, работяга-портной. Я никому не причинил зла. Я никого не тронул. Я заботился о своей семье. А потом, безо всякой причины… я оказался здесь.

— В Чике? — спросил Алварден, не совсем понимая его.

— Нет не в Чике! — еще яростнее прокричал Шварц. — Я оказался в этом безумном мире… Ох, да какое мне дело, поверите ли вы мне или нет? Мой мир в прошлом. Мой мир имел землю и еду, и два миллиарда человек, и это был единственный мир.

Некоторое время Алварден напряженно молчал. Потом он повернулся к Шенту.

— Вы способны его понять?

— Вообразите, — тоном слабого удивления сказал Шент, — что у него был червеобразный аппендикс. В три с половиной дюйма длиной. Ты помнишь, Пола? И зубы мудрости. И волосы на лице.

— Да, да! — также яростно кричал Шварц. — И мне жаль, что у меня не было хвоста, который я смог бы показывать. Я — из прошлого. Я пропутешествовал сквозь время. А теперь оставьте меня в покое! — И внезапно добавил: — Скоро они придут за нами. Это ожидание нас только ослабляет.