Айзек Азимов - Камешек в небе. Звезды как пыль

— Нет? Вы нашли новую причину?

— Очень старую. Тираниты уничтожили право двадцати миллиардов человеческих существ принимать участие в развитии расы. Вы учились в школе, изучали экономические циклы. Скажем, заселяется новая планета…

Он начал перечислять пункты по пальцам:

— Первая забота новоселов — прокормиться. Планета становится сельскохозяйственной, скотоводческой, начинают раскапываться недра, добываться сырье на экспорт, идут на продажу излишки сельскохозяйственной продукции, чтобы закупать предметы роскоши и механизмы. Таков второй шаг новой цивилизации. Далее — по мере роста населения и увеличения иностранных инвестиций расцветает индустрия: это — третья ступень. Постепенно планета становится механизированной, она ввозит пищу, экспортирует уже сама технику, инвестирует развитие более примитивных планет. Это четвертый этап. Механизированные миры всегда наиболее густо населены, милитаризованы, сильны и окружены кольцом зависимых от них планет, производящих в основном продукты сельского хозяйства.

— На каком же вы этапе?

— Мы находимся на третьем этапе — роста индустриализации. Но теперь рост остановился, застыл, принужден был отступить. Это связано с контролем тиранитов над нашей индустрией. Мы постепенно обеднеем и перестанем приносить прибыль. Но пока они снимают сливки. К тому же, продолжая индустриализацию, мы могли бы создать мощное оружие, но теперь, по существу, беззащитны. Поэтому вы удивились, когда я сказал, что могу быть казнен за создание видеосонора. Конечно, когда-нибудь мы побьем тиранитов. Это неизбежно. Они не могут править вечно. Они разленятся, станут мягче. Начнутся смешанные браки, утратятся их особые традиции. Но на это могут уйти столетия, потому что история не торопится. И когда минуют эти столетия, мы по-прежнему будем сельскохозяйственным миром без промышленности, без науки, а наши соседи со всех сторон, те, что находятся под контролем тиранитов, будут сильными и передовыми.

Королевства, подобные нашему, навсегда останутся отсталыми полуколониями. Они никогда не поднимутся, и мы будем лишь наблюдателями в великой драме развития человечества.

Байрон сказал:

— То, что вы говорите, отчасти знакомо мне.

— Естественно, вы ведь учились на Земле. Земля занимает совершенно особую позицию в социальном развитии.

— В самом деле?

— Подумайте. Со времен открытия межзвездных постов Галактика находится в состоянии расширения. Мы всегда были растущим обществом, и поэтому обществом незрелым. И очевидно, что человеческое общество достигло зрелости только в одном месте и только однажды, а именно: на Земле перед самой ее катастрофой. Здесь было общество, временно утратившее возможности географического расширения и поэтому встретившееся с проблемами перенаселения, истощения ресурсов и так далее — проблемами, с которыми не сталкивались ни в одной части Галактики. Люди вынуждены были внимательно изучать социальные науки. В молодости Хинрик был поклонником наук. У него была библиотека, не имеющая равных во всей Галактике. Но став Директором, он выбросил ее за борт со всем остальным. Но я некоторым образом унаследовал лучшую ее часть. Земная литература — уцелевшие ее фрагменты — очаровательна. Ничего подобного нет в нашей галактической цивилизации.

Байрон сказал:

— Вы меня обрадовали. Вы говорили серьезно так долго, что я уже подумал, что вы утратили свое чувство юмора.

Джилберт пожал плечами.

— Я отдыхаю от юмора. Это удивительно. Впервые за целый месяц. Вы знаете, каково играть роль? Притворяться двадцать четыре часа в сутки, даже с друзьями, даже в одиночестве. Быть дилетантом? Вечно забавляться? Дурачиться? Казаться таким слабым, чтобы все убедились в твоей безвредности? И все для сохранения жизни, которая вряд ли того стоит. Но пока таким способом я могу бороться с ними.

Он поднял голову. Голос его зазвучал почти умоляюще.

— Вы можете управлять кораблем. Я же не могу. О, разве это не странно? Вы говорите о моих научных способностях, а я не могу справиться с простой атмосферной космической шлюпкой. Но вы можете, а следовательно, должны покинуть Родию.

Байрон нахмурился.

— Почему?

Джилберт быстро продолжал:

— Мы с Артемизией разговаривали о вас и все организовали. Выйдите отсюда, идите прямо к ее комнате. Она вас ждет. Я нарисовал вам план, чтобы вы не заблудились в коридорах и никого не расспрашивали.

Он протянул Байрону маленький листок металлина.