Игорь Росоховатский - Законы лидерства

Я увидел, что дядя Вася хочет о чем-то еще спросить меня, но не решается, и помог ему:

- Хотите узнать о моей работе?

- Точно так. Об Опале. Выходит, он соображал почти как человек?

- Нет, дядя Вася, до человека ему было ой как далеко. Он обрадовался: Вот и я говорю коллегам - разве ж человечность в таких делишках проявляется, чтобы как лучше сфинтить да схимичить или пакость всякую изобрести. Это и зверюга сможет, особенно ежели вашего полигена или чего другого хлебнет...

Он явно расположен был пофилософствовать, но дверь тамбура открылась, стукнув по ограничителю, и в виварии появился, чуть согнувшись, чтобы не удариться головой о светильник, человек в синем халате. Вместе с ним вошла тревога. Быстрыми, порывистыми движениями он мне кого-то напомнил. Крупные правильные черты лица, взгляд прицельно внимательный, острый. "Раз увидишь и ни с кем не спутаешь", - подумал я.

- Петр Петрович... - сказал вошедший так уверенно, будто заглянул в мой паспорт и спрашивал просто так, для порядка.

- Здравствуйте, товарищ директор, - проговорил дядя Вася, сделав мне какой-то знак, и поспешно ретировался по своим делам.

-...я искал вас в лаборатории. Во время вашего вынужденного отсутствия познакомился с формулой полигена Л. Интересно.

- А мне уже нет, - признался я. - Напрасно. Он не давал времени обдумать его слова: -...внес некоторые коррективы. Хочу, чтобы вы продолжили работу. Посмотрите...

Мгновенно достал из кармана блокнот, большим пальцем перевернул несколько страниц.

-...предлагаю изменить четыре фермента. Вот таким образом.

Невольно мой взгляд прикипел к формулам. То, что он предлагал, было... Да, оно могло оказаться именно тем решением, к которому я безуспешно пробивался все это время.

-...говорите, критикуйте.

Что ж, если он желает... Если ему ничего не стоило за считанные дни изменить то, над чем я работал до изнеможения месяцы... И не только я... Нет, вовсе не поэтому (хотя поэтому тоже), а просто чтобы не поддаться иллюзиям, я стал возражать:

- Если в кровь поступит меньше тестостерона, а в кишечник - меньше желчи...

- Не с того конца. Избыток фомопсирозы возместит потери. - Ослабленная деятельность гипофиза... - Не будем терять времени. Вы же видите, мы активизируем его другим гормоном, а тормозить будем за счет вот этого кофермента.

Безукоризненно ровный длинный палец ткнул в другое место формулы.

Однако в меня уже вселился бес упорства, что новому директору, видимо, было на руку. Темные глаза смотрели понукающе.

- Вот еще... Он мгновенно разбивал одно мое возражение за другим. Я пожал плечами: - Не знаю, как вам удается... Но в моих опытах агрессивность неизбежно вызывала неприемлемые стычки внутри стада, а уменьшение агрессивности вело к пассивности всего организма, всех его систем, к замедленности физиологических процессов и в результате - к снижению жизнестойкости. Я же не случайно назвал определенную совокупность генов и ферментов полигеном Л...

Недосказанности просто не существовало для него. Достаточно было произнести несколько слов, как он уже воспринимал мысль собеседника. Снова и снова я вспоминал Виктора Сергеевича. Нет, пожалуй, и он не выдержал бы сравнения.

- Вы хотите сказать, что наткнулись на кажущееся неразрешимым противоречие природы, которое выражается, между прочим, и в законе лидерства: существует оптимальное число лидеров для каждой популяции. Если же их становится больше, популяция погибает.

- Кроме человеческой, - вставил я. Он понял мое желание спорить, и его красивое холодное лицо чуть отеплила улыбка:

- Разумеется. В человеческом обществе социальные законы, как известно, оказываются сильнее биологических. Вы прекрасно знаете, что мы говорим о мире животных, из которого вышел и человек.

- И теперь пытается переделать мир, из которого вышел и к которому по-прежнему принадлежит. Но, как вы правильно заметили, мы наталкиваемся на неразрешимые противоречия...

- Во-первых, я сказал "кажущиеся неразрешимыми". Во- вторых, вы не оставляли попыток их разрешить. Именно поэтому вы мне подходите, и мы сработаемся.

"Как он похож временами на Виктора Сергеевича, - думал я. - Похож - и не похож. Есть в нем что-то притягательное и что-то настораживающее..."

Я присматривался к нему, чувствуя, как меня начинает бить дрожь, и стараясь, чтобы он не заметил. Откуда эти мощные плечи и безукоризненно правильные черты, эта поразительная быстрота мышления?.. Неужто?..

Тревожная догадка опалила меня так жарко, что, кажется, пробилась румянцем к щекам. Через секунду все мое лицо пылало. Неужели это тот, о котором я спорил с Виктором Сергеевичем? Неужели это искусственное существо, синтезированное в лабораториях, - сигом? Неужели только так можно преодолеть барьер, вырваться из-под власти законов живой природы, неистребимо записанных химическим и физическим языком в самой нашей структуре, в веществе, из которого созданы наши организмы, в импульсах, которые бегут по нашим нервам, в гормонах, которые разносит кровь? Вырваться - и стать истинными лидерами, властелинами над самой природой, изменить ее так, как нам нужно, и повести за собой туда, куда захотим? Но ведь был же человек Виктор Сергеевич, просто человек! Разве сам факт его существования не доказывает, что люди могут обойтись без сигома?..