Еремей Парнов - Собрание сочинений в 10 томах. Том 7. Бог паутины - Роман в Интернете

Впрочем, шутка понравилась. Ампаро даже повторила ее по-испански, подкрепив связку pescadot — marino приблизительным созвучием temor — militar [67] Страх — военный (исп.) .

— Лучше уйти в сторону, — Бургильон взял на пятнадцать градусов к осту. — Так и держать.

— Вам виднее, — Блекмен вернулся к штурвалу. — Надеюсь, до темноты доберемся?

— Как-нибудь. Только сперва придется зайти на Олиорос… Так вот, возвращаясь к нашему разговору… Надеюсь, все знают, что в море капитан наделен почти неограниченными правами, вплоть до ареста любого члена экипажа?

— И бракосочетания, — подсказал Блекмен.

— Возможно, дойдет и до этого. Пока же я ограничусь назначением мистера Климовицкого на должность судового инженера с оплатой, скажем, в один доллар за рейс. Не возражаете, Пол?

— Никак нет, капитан, но поскольку мы плаваем под французским флагом, я бы предпочел один франк.

— Уместное замечание. Значит, пять франков, согласно курсу. Всю техническую документацию вы получите, как только мы выберемся из этой кутерьмы. Трафик, как на Манхэттене… К овладению побочными профессиями приступаем немедленно. Смените мистера Блекмена, Пол, а вы, Джерри, займитесь компрессором. Акваланги могут понадобиться уже завтра.

Неловко переминаясь, Климовицкий положил руки на обод. Налитый красным накалом лимб главного компаса под потолком, словно преодолевая невидимое сопротивление, уходил влево, но тут же возвращался обратно и, как бы по инерции проскочив румб, закатывался в другую сторону.

— Не самый лучший момент, — успокоительно заметил Бургильон. — Качка усиливается. На кренометре двадцать градусов. — Отметив положение судна на карте, он включил рулевой автомат.

Повторяя перемещения сопряженного с ним прибора, диск курсографа начал выписывать волнистую линию. Отклонение от прямой означало потерю времени и перерасход горючего. Обогнув кронштейн с электронным блоком, который контролировал и записывал на ленту все маневры яхты, барон выглянул наружу. Ледяной ветер, бивший теперь по правому борту, хлестнул прямо в глаза. Ослепляя окуляры, неистовый каскад, взлетавший от бульба [68] Подводная носовая часть корабля. , рассыпался колючей пылью. Пеленгатор и поручни были мылкими от соли.

— Вроде как разминулись, — промычал, вытирая лицо платком. — И чего он так рыскал? Может, у них какие учения?

В черном зраке экрана ярко-зеленый радиус рисовал зыбкие тени обложных туч. Светящаяся точка, вычерчивая дымное кольцо, обозначила положение «Аргуса». По ходу мерцала звездная россыпь мелких суденышек.

— Карту погоды и НАВИП [69] Навигационное предупреждение. .

— «Сюрфей прогнозис», — кивнула Ампаро, глянув на таблицу станций обслуживания, и запустила машинку. Застучали скрытые рычажки, и над резиновым валиком показалась узкая кромка бумаги. Пока шла печать, она запросила метеосводку с острова Парос. — Ветер усиливается, но штормового предупреждения не посылали. Военных учений нет, — сказала, развернувшись в кресле.

На ее терминал были выведены клавиши приемных и передающих устройств. Все находилось под рукой: переключатели диапазонов, верньеры, телефон, телетайп, аппарат факсимильной связи. Любо-дорого было смотреть, как она управляется со своим образцовым хозяйством. Учтена была каждая мелочь. Блокнот закреплен на выдвижной доске, а шариковая ручка — на пружинной леске, чтобы не затеряться, как это водится, в самый неподходящий момент.

Стоя у штурвала, который поворачивался в руках незримого кормчего, Климовицкий терзался запоздалыми сожалениями. Опять он влез не в свое дело. Ему ли тягаться с этими небожителями? Он будет стоять на вахте, освоит напичканную электроникой машинерию, но никогда не достигнет такой четкой собранности, такого органичного профессионализма.

Ампаро, нажав на стальную линейку, обрезала лист и передала электрографическую карту Средиземноморья, испещренную дугами атмосферных фронтов, флажками и рисками, указывающими скорость и направление ветра, цифрами баллов и фадусов. Перфорация с одного бока надорвалась, и область, примыкающая к Атлантике, вышла слегка размытой. Погоду на ближайшие сутки определял небесный бой Исландского минимума с Азорским максимумом. Поколдовав над метеокаббалистикой, Бургильон решил возвратиться на прежний курс и прибавить обороты. Встав к центральному пульту, куда были выведены пусковые кнопки и датчики всех судовых механизмов, он ввел программу в компьютер. Застрекотал приглушенный зуммер электронного блока, и под щелканье реле начался «опрос» работающих систем. Проверив сигнал на разумность, компьютер принял его к исполнению. Зуммер умолк. Качка постепенно уменьшилась.