Еремей Парнов - Собрание сочинений в 10 томах. Том 7. Бог паутины - Роман в Интернете

Само собой разумеется, что пепел, затмивший солнце, мог быть принесен только ветром соответствующего направления. Донные пробы, взятые в дельте Нила, выявили слои отложений вулканического происхождения толщиной 50–100 мм.

Что же касается Вашего предложения о сопоставлении возраста толщ пепла на острове Санторин и имеющихся у нас образцов материальной культуры, предположительно синхронных датам Исхода, то Иерусалимский университет готов оказать Вам в этом необходимое содействие, о чем и уведомил попечительский совет Рокфеллеровского фонда.

Нежданно-негаданно очутившись на библейской земле, Климовицкий первое время пребывал в некоторой растерянности. С полным на то основанием он мог бы считать себя русским, если бы жизнь с удивительным постоянством не напоминала, что он — еврей. Язык, с младенчества внятный, и общекультурная среда, к которой принадлежала среднестатистическая семья коренных москвичей, отодвигали достаточно спорную проблему крови на задний план. По матери, Надежде Григорьевне Олейник, исторической родиной Павла вообще должна была бы стать самостийная ныне Украина, а не Израиль, где именно материнская яйцеклетка почитается определяющим фактором.

Но жизнь, повторяем, диктовала свое и распорядилась иначе. К государственному антисемитизму, прозрачно закамуфлированному под антисионизм, Климовицкий, полукровка с «пятым пунктом», с грехом пополам притерпелся, но безнаказанность откровенно нацистских выплесков последних лет пошатнула неустойчивое душевное равновесие, заставив всерьез задуматься над тем, как жить дальше. Смерть родителей и потеря работы лишь усугубили и без того тягостные сомнения.

Уехать насовсем он и боялся, и не хотел. Как ни скверно в родных палестинах, все здесь привычно, близко сердцу и памяти. Пусть не «дым отечества», но, стократно прав Пушкин, «любовь к родительским гробам» держит на привязи. Как оставить могилку под рябиной на Востряковском кладбище? А друзья? Книги?.. Поздно зубрить чужой язык, на котором все равно никогда не научишься думать. Иное дело — оторваться на пару годков, переждать смутное время, подзаработать деньжат…

Нет, как бы там ни было, но уже одна мысль о перемене гражданства бросала в дрожь. Недаром же, мотаясь с экспедициями по стране, он уже на третью неделю ощущал сосущую тоску по дому. Кузнецкий, Арбат, Парк культуры властно вторгались в тревожные сны под небом Мангышлака или Памир-Алая.

Институт ядерной геологии Павел оставил без какого-либо принуждения. Просто посчитал унизительным вкалывать за четыреста тысяч. В Америке специалисту примерно того же уровня платят раз в сорок больше, но Россия, как известно, не Америка, а предложений из-за границы не поступало. Письма, отправленные в различные страны, включая ЮАР, остались без последствий. Очевидно, транснациональные корпорации, как нефтяные, так и алмазодобывающие, обходились своими экспертами по определению геологического возраста вмещающих пород.

Не оставалось ничего иного, как подхалтуривать со счетчиком Гейгера, определяя зараженные радиоактивностью участки почвы. Работенка непыльная, но противная: чинуши из мэрии постоянно задерживали зарплату. Если бы не нувориши, желавшие убедиться в чистоте приобретенной территории, пришлось бы совсем туго.

Климовицкий научился действовать через жен — напускать на себя озабоченный вид, темнить и тянуть резину. Вместо нескольких часов, вполне достаточных для обследования любого участка, он разводил волынку дней на десять. Заставлял рыть шурфы, сгребать и вывозить абсолютно безвредный грунт. Естественно, это позволяло слупить на три-четыре сотни баксов больше. Нарвавшись однажды на заказчика, устроившего при помощи карманного дозиметра самостоятельную проверку, Климовицкий лишь саркастически улыбнулся и закатил лекцию про альфа-, бета- и гамма-излучение. С научной стороны не подкопаешься, в применении к конкретному случаю — чистейший блеф. Прыткому латифундисту вторжение в святая святых ядерной физики обошлось в копеечку. Павел Борисович заставил его раскошелиться на бульдозер, который в течение трех дней сгребал совершенно чистую землю. И это помимо самосвалов. Напрасно искать здесь мстительные мотивы — просто вынужденная самооборона. С теми, кто вежливо и исправно платил требуемую сумму, отнюдь не обременительную, он держал себя с милой обходительностью. Законы рынка заглушили робкие укоры совести, а они были, были, особенно по первой поре.