Альфред Ван Вогт - Вечный бой

Модьун предположил, что одновременно четверо его друзей-животных подверглось такому же умственному давлению, направившему их в другую сторону, и они не заметили его исчезновения. Это не доставило особых сложностей. Животные-люди не чувствуют таких вещей.

Убежденный в своей правоте, Модьун решил:

«Путь, по которому я сейчас иду, выведет меня к компьютерному центру и к тем, кто там находится. И тогда я буду знать, в чем проблема».

Модьун даже не предполагал, с какой невероятной проблемой столкнется.

Была ночь. Лишь на востоке появилось слабое сияние…

Модьун вошел в компьютерный центр через парадный вход и оказался в мире металлических панелей, залитых слабым светом; некоторые панели простирались от пола до высокого потолка.

Модьун слышал только слабый шум работающих машин и легкие щелчки, когда блоки один за другим соединялись с центральным компьютером или отключались от него.

Все это ничего не означало и не давало никакой дополнительной информации. Тут царил давным-давно заведенный порядок, все работало в автоматическом режиме много тысячелетий и, вероятно, будет продолжать работать, пока на планете не исчезнет жизнь.

Модьун миновал несколько дверей, прошел по коридору и спустился вниз по ступенькам — к центральному вычислительному устройству.

«Вот вы где», — подумал Модьун.

Машина, перед которой он очутился, казалась обыкновенным компьютером универсального типа. Тем не менее именно отсюда пришла направляющая мысль-команда, заставившая его выйти из боковой двери столовой.

Через минуту Модьуна удивило, что ему позволили зайти так далеко и не создали на его пути никаких дополнительных препятствий. Теперь он чувствовал… сопротивление… своему присутствию. Поразительно, что, несмотря на всю свою чувствительность, он не мог осознать яснее природу этого противодействия.

Ладно, скоро он все узнает.

Он заговорил с компьютером, требуя разъяснений. Его голос эхом отдавался в почти пустом помещении. Он ясно чувствовал, что прошло много, много столетий с тех пор, как шум жизни нарушал тишину замкнутого пространства.

Последовала пауза, которая сама по себе показалась ненужной — ведь компьютеры всегда отвечают сразу, и, наверное, это был единственный подобный случай.

Наконец прозвучал ответ машины:

— Я получил инструкцию проинформировать вас, что нунули, хозяин планеты, поговорит с вами лично, как только подойдет сюда, на что потребуется около минуты.

У Модьуна было шестьдесят долгих секунд, чтобы обдумать значение этих слов.

Минута прошла. Где-то у него за спиной открылась дверь.

Существо, которое вышло из-за рядов машин и металлических панелей, можно было принять за человека лишь издали, да и то на несколько мгновений. Казалось, что оно было одето в какой-то серовато-зеленый костюм. У него было две ноги и две руки, и держало оно их как человек.

Более яркое впечатление произвел на Модьуна его своеобразный голубовато-зеленый головной убор и пара перчаток из необычной ткани в голубую полоску.

Однако спустя несколько мгновений Модьун понял, что незнакомец не является земным созданием. То, что издали казалось разноцветным головным убором, оказалось массой мелких щупалец, поднимающихся над головой и отражающихся в гладкой коже лица, как в зеркале.

А то, что выглядело как костюм, в действительности являлось серовато-зеленой кожей. Кое-где она была скорее серая, нежели зеленая. На существе вообще не было никакой одежды.

Хотя Модьун никогда не видел нунули, он понял, что это и в самом деле пришелец сродни тем, что впервые посетили Землю около пяти тысяч лет назад.

По меньшей мере, здесь был один из пришельцев. Существо остановилось и теперь находилось перед Модьуном. Пришелец оказался ростом около шести футов и выглядел довольно тщедушным. Землянин возвышался над ним на добрых два фута.

И все же Модьун почувствовал себя просителем.

— Что вы собираетесь делать? — спросил Модьун.

Руки существа поднялись вверх, и это выглядело удивительно точным подражанием человеческому жесту, своего рода пожатием плечами.

— Все сделано, — проговорил нунули. — Больше ничего не нужно. Твоя планета давно завоевана нами.

Голос, которым были произнесены эти слова, звучал нежно, но не был женским. Сами слова были сказаны на универсальном земном языке без акцента. Если он и присутствовал, то казался лишь незначительной местной вариацией.