Сергей Галихин - Русская фантастика 2009

Это могло быть правдой. Зачем специалисту по межнациональным и религиозным конфликтам знать о новейших военных разработках, об экспериментах с клонами и киберами?

— Я вам верю, — сказал Ефремов. — Но Герхард, если вы что-то узнаете, случайно или не совсем, для вашей же безопасности будет лучше, если вы сообщите об этом мне.

— Я сейчас же отправлю запрос, и мы получим исчерпывающую…

— Не торопитесь. Прежде всего нам нужно убедиться, что это действительно был кибер, а не ошибка сканера. Ваш запрос могут неверно истолковать, возникнут сомнения в вашем здоровье. Если сканер не ошибся, то наверняка в Пешковеце не один кибер, а группа. Неплохо бы разобраться, кому они принадлежат. В мире есть по крайней мере шесть стран — потенциальных обладателей киберов.

— Давайте искать причину происходящего, — предложил Олланд. — Зачем в Пешковеце нужны киберы?

— Испытание в реальных условиях, — ответил Ефремов. — Полигон — это одно, настоящий город — совсем другое. Заваруха, подобная пешковецкой, — наилучшее прикрытие.

— Возможно. Допустим, что киберов готовили для использования в городских условиях. Зачем?

— Во-первых, для ведения обычных военных действий. Во-вторых, для ликвидации вооруженных беспорядков. В Пешковеце скорее локальный вооруженный конфликт, чем полномасштабная война. Возможно, они страхуют нас.

— Если это так, почему меня не поставили в известность?

— Вы сами сказали, это военная тайна.

— Может быть, может быть… — задумчиво пробормотал Олланд. — А может, и нет. Все хотят мира, но до сих пор идет война.

— Мира, может, и хотят, но не имеют желания идти на уступки друг другу, — сказал Ефремов.

— В городе зафиксировано колоссальное количество случаев необъяснимой, почти звериной жестокости имлинов. Это нельзя объяснить травмированной на войне психикой человека. Это деградация, спуск вниз на несколько ступеней эволюции. Нигде и никогда не было ничего подобного. Акции ашатов совершенно не соответствуют их менталитету, поведению на протяжении всей истории. Они никогда не были хорошими воинами, чаще брали количеством, а не мастерством. Я сделал запрос в Министерство обороны и вчера получил обескураживающий ответ: ашаты очень редко попадают в регулярную армию Европы. Во-первых, сами идут неохотно, во-вторых, не выдерживают тренировок, не сдают экзамены. И тут — пожалуйста: операция в лучших традициях спецподразделений.

— Возможно, это провокации. Одна сторона хочет скомпрометировать другую и под видом оппонента совершает убийства.

В дверь постучали. Десантники впустили гостя. Герхард вспомнил, что пригласил на кофе начальника комитета по образованию Пешковеца. Ему очень хотелось с ним поговорить об атмосфере, царившей среди школьников средних и старших классов. Разговор с майором пришлось отложить, и тот пошел готовиться к завтрашней инспекции в лагерь имлинских беженцев.

2 августа

19 часов 20 минут

В гостинице «Серебряная Луна» по десять-двенадцать человек в номерах с сохнущим на перетянутых между стен веревках стираным бельем четвертый месяц жили беженцы. Большинство с Цветочной улицы. Пищу готовили там же, где и жили. На конфорках кипели кастрюли с кашей и супом, по углам стояли мешки с крупой, коробки и банки — гуманитарная помощь. Все окна были распахнуты, но воздух по-прежнему оставался тяжелым, спертым, как будто густым. В коридорах с раннего утра и до поздней ночи звенели детские голоса…

После взрыва на площади Гете машины с тремя боевиками ашатские подростки совершили набег на Цветочную улицу. Их было немного, не более десяти человек. Они начали бить стекла кондитерского магазина, подожгли припаркованный «Фиат» его владельца, нападали на прохожих, выкрикивали оскорбительные для имлинов слова. Они не знали, что в переулке имлины обсуждают грядущее закрытие мебельной фабрики, на которой они работали. Услышав женские крики и звон разбитой витрины, имлины с ходу надавали ашатам тумаков. Били от души. Ашаты спешно ретировались. Кому-то из них успели разбить голову, кому-то выбить зубы. Вернувшись в свои кварталы, побитые ашаты рассказали, что, когда они пришли на Цветочную улицу мстить за взорванную днем машину, на них напали имлинские ублюдки. Оказавшиеся рядом испанские тележурналисты начали снимать жертв нападения имлинов, ашатские женщины тут же завыли, оплакивая синяки своих детей, обещая собственноручно отрезать имлинам уши. Испанские телевизионщики поехали с пострадавшими в больницу, мужчины разогнали матерей, сестер и жен по домам, а сами отправились на совет. Совет был коротким, решение приняли единогласно. Сжечь дотла Цветочную улицу, убить всех живущих на ней имлинов.