Вад Капустин - Посланник Внеземелья

Вызов сверхсвязи оторвал Седова от изучения справочника по истории и культуре кунфов. На приборе горел красный огонек высшей срочности, и, предвидя новые осложнения, Валерий неохотно нажал на кнопку контакта. И замер, потрясенный. С экрана на дипломата смотрело самое совершенное женское лицо, какое он только мог себе вообразить. Огромные серые глаза с пушистыми ресницами, густые светлые волосы, нежная кожа. Девушке, наверное, было лет девятнадцать. Землянка. Валерий с удивлением отметил, что прекрасная незнакомка едва сдерживает слезы.

Седов никак не мог объяснить свое дальнейшее поведение. Сказалась ли на нем дипломатическая черствость или давнее юношеское предубеждение? Валерий не выносил плачущих женщин. Может быть потому, что его собственная мать, даже после гибели мужа, человека, которого она горячо любила и так никогда не смогла забыть, ни разу не позволила себе заплакать при сыне.

— Ну? — холодно спросил Седов, не дождавшись объяснений. — Вам есть что сказать, или я отключаюсь? У меня много работы.

Девушка удивленно посмотрела на него. Наверное, ей редко приходилось сталкиваться с подобным обращением.

— Как вы можете…? — возмущенно начала красавица, и Седов прервал контакт, поняв, что ничего осмысленного не услышит — у него не было времени выяснять отношения с истеричными незнакомыми собеседницами.

Валерию предстояло заняться тем, что интересовало больше всего — лингвистикой. Его всерьез заинтриговали языки Кумпфа.

Основной жизненный принцип галактического переводчика гласил: «если хочешь, чтобы тебя понимали, говори с людьми на их языке». И никакие посредники, как бы хорошо они ни были усвоены, не помогали понять культуру и образ мыслей народа так, как его родной язык. Седов чувствовал — пока он не услышит и не поймет речь кунфов, он не сумеет узнать истинной причины восстания, причины убийства.

Обнаружить в глобальной сети сведения по языкам народов Кумпфа оказалось чрезвычайно трудно. Однако кое-что все-таки нашлось: несколько записей, два примитивных учебника, сводный справочник, к которому привлекло внимание имя автора. Составителем справочника был тот самый слайс с планеты Фох, который призывал обречь планету на бессрочную изоляцию. Унтервир Темерох.

— «Пожалуй, в этот книге я ничего полезного не найду», — подумал Седов. И предчувствие не обмануло. Валерий был поражен ненавистью к аборигенам, пронизывавшей каждую строчку книги. На первой странице красовалась фотография автора. Безволосый гуманоид, невысокий и хрупкий, отличался от зеленых горилл еще больше, чем Анатолий Клочков. Лысый череп и складки на лице, придававшие Темероху старообразный вид, делали слайса более жалким, но не более мудрым. И симпатии не добавляли.

— «Интересно, чем кунфы вызвали такую откровенную нелюбовь этого типа? Силой или грубостью?» — что-то упорно возвращало дипломата к мысли о разнице в чисто физических возможностях. Обдумать догадку не удалось. Валерия прервал сигнал срочного вызова, и он обреченно нажал кнопку контакта, уже догадываясь, кого сейчас увидит.

— Я — Нина Клочкова, — в этот раз сразу же представилась незнакомка, изо всех сил пытаясь сдерживаться. — И сначала хотела попросить вас о помощи. Попросить привезти хотя бы тело Толи. Наказать негодяев. Мне говорили, что вы способны творить чудеса, способны найти общий язык с любым разумным существом. Но теперь я знаю, что меня обманули, и вы просто хам! — девушка отчаянно выкрикнула оскорбление. — Можете не лететь на Берзегрум. Ваша миссия закончена.

Она все-таки разрыдалась. И экран погас.

— «Клочкова, — сообразил Валерий. — Жена убитого посла. Вдова». Так, значит, именно по ее милости Седова сорвали с переговоров с Ашрой и отправили на самоубийственное задание! Кто-то в министерстве галактических связей не устоял перед горем юной красавицы.

Не то, чтобы Валерий не сочувствовал трагедии безвременно овдовевшей девчонки, но сейчас он упрекал себя только в том, что так и не выслушал ее до конца — у Клочковой могла быть необходимая ему дополнительная информация о причинах убийства. И ведь, отметил Седов, вдова свою просьбу все-таки выложила, пусть и в форме выговора. Настойчивая дамочка.

Что же касается отказа от выполнения миссии, то глупое требование сейчас вызывало только мрачную усмешку. Задание заинтересовало, стало для Валерия не просто долгом, и остановить Седова уже не смог бы и второй советник Херх. В деле берзегрумского восстания обнаружилось очень много скрытых подводных камней и очень неприятные долгосрочные последствия. Создавался галактический прецедент. «Изоляция». Отвратительное слово. По ряду личных причин, оно вызывало у Седова боль и ярость.