Вад Капустин - Чужие свои

Пару раз охотники и добыча едва не поменялись местами: зверь загнал крохотный кораблик в астероидный пояс, и лишь пилотское мастерство капитана позволило выкарабкаться. Только стыд перед бесславным возвращением мешал прекратить затянувшуюся погоню. Впрочем, экипаж и охотники пока были далеки от отчаяния. Да и взятые сдуру курсанты вовсю развлекались, свято веря в удачливость знаменитого капитана.

— Так. Гони его! Астероиды, там, видишь! Еще разок парализатором шарахнем напоследок! — кричал загонщику азартный штурман, подбадривая стрелка.

Пересветов равнодушно глянул на экран. Картинка не радовала, хотя, объективно, биопласт был необыкновенно красив: море заливающего звезды огня, огня, несущего смерть еще очень и очень многим. Красота, которой любоваться не хотелось.

И вдруг все изменилось. Биопласт содрогнулся. Сотканное из звездной материи огромное тело заискрилось разноцветными пятнами. Знаменитое предсмертное звездное сияние. Немногим довелось такое увидеть! Неужели ребята попали? Да нет, куда им! Но зверь умирал.

Кто-то, затерявшийся среди астероидов впереди, прямо по курсу, ударил по биопласту из боевого деструктора с невероятно близкого расстояния, виртуозно поразив управляющий центр гадины. Полная мощность. Выбросы плазмы. Отсверкав, тело монстра распалось. Красивая смерть.

Осторожно приблизившись к астероидному крошеву, потрясенные космонавты обнаружили изуродованный обломок колониального транспортника, а в нем троих, истощенных, но — живых! — детей. К найденышам сразу бросился корабельный медик.

— Но кто это сделал? — растерянно спросил Пересветов, осматриваясь в поисках героя, уничтожившего чудовище. — Как? Почему?

Ответ не понадобился — старшего, похожего на скелет мальчишку врач с трудом оторвал от плазмотрона.

— Я… — тихо сказал Сережка Черкасов. — Я должен попасть в Эрмитаж. Цель…

Никто не засмеялся. Глядя в лихорадочно блестящие черные глаза, бывалые космонавты гадали, какая загадочная внутренняя сила заставила мальчишку фанатично держаться до конца.

— Это просто, — объяснил Черкасов, считая, что его не понимают. — Я должен…

— Обязательно, — пообещал Пересветов. — Как только вернемся на Землю. Поднимешься на ноги, и сразу в Эрмитаж!

— Сразу в Эрмитаж, — повторил Сережка и только тогда позволил себе потерять сознание.

— Вот так я обзавелся третьим сыном, и теперь после каждого полета таскаюсь с мальчишками по музеям, — закончил рассказ Станислав Пересветов и с надеждой посмотрел на Валерия. — Поможешь?

— Тьеррас — это корсы? — уточнил посредник. Больной вопрос.

— Они проклятые, — подтвердил капитан.

— У меня недавно были неприятности с одной корсини, — воспоминание о дипломнице заставило зябко поежиться.

— Корсини? Странно. У корсов воюют только мужчины, — объяснил Станислав Степанович. — Самкам воевать не позволяют традиции и какие-то древние религиозные предрассудки.

— Знаю. Корсини имеют право убивать только одиноких бездетных мужчин. А как Сережку приняла Даша? — спросил Седов.

— А что Даша? — удивился Пересветов. — Ей-то чего возражать? Парень ее боготворит, ходит следом, ловит каждое слово как откровение, называет мамой. Она с ним сидела ночами сначала, когда он спать не мог, просыпался, вскакивал, искал плазмоган. Мои, — он запнулся, потом поправился, — остальные двое даже приревновали немножко.

— А как он называет тебя? — Валерий услышал, как скрипнула дверь аудитории, и оглянулся.

— Сейчас услышишь, — ответил Пересветов и со вздохом обернулся к худому мальчишке, одетому в мешковатый, не по размеру костюм.

— Ну что, брат, полетаем? — с фальшивой бодростью спросил капитан.

— Ты знаешь, Стас, мама сказала, что я должен стать бухгалтером, — с твердой убежденностью в непререкаемости высшего авторитета сказал мальчишка.

Валерий едва сдержал смешок, настолько внешность паренька не соответствовала представлениям о мирной профессии счетовода. У Сережки было точеное лицо испанского гранда и темные глаза фанатика. Такому бы в древности прямая дорога в инквизиторы. Хотя и среди них, наверное, тоже были бухгалтеры.

— Ну, мы тут тебя вроде как в космическое училище устраиваем, — растерянно промямлил Станислав Степанович, оглядываясь на друга. Валерий охотно пришел на помощь:

— Думаю, и здесь есть какой-нибудь факультет управления и статистики, — сказал он. — Это вполне можно уладить.

— Управления и статистики?! — аристократическая бровь на тонком лице возмущенно взметнулась вверх. — Только на капитанский!