Фрэнк Герберт - Под давлением

Рэмси уже не мог сдержаться, чтобы не спросить:

– А как вы определяете душевное здоровье, капитан?

– Возможность плавать, – ответил Спарроу.

Рэмси почувствовал холодный шок, будто его внезапно кинули в ледяную воду. Изо всех сил он заставлял себя дышать нормально. Голос Спарроу доносился до него как бы с огромного расстояния:

– Это означает, что душевно здоровый человек понимает течения, он знает, что надо делать в различных водах.

Рэмси слышал тяжелые удары грома, совпадающие с прозаичным, сухим тоном Спарроу:

– А психически больной похож на тонущего. Он падает вниз, барахтается, он… Джонни! Что случилось?

Рэмси слышал слова, но они теряли для него смысл. Комната превратилась во вращающуюся центрифугу, в которой он был на краю… быстрее… быстрее… быстрее… Он ухватился за аппарат искусственного кровообращения, не удержался и свалился на пол. Какая-то часть его самого чувствовала чьи-то руки на лице, пальцы, нажимающие на глазные яблоки.

Гремящий голос Спарроу, будто из трубы:

– Обморок!

Бум! Бум! Бум! Бум!

шаги хлопание двери звон стекла Он плыл в желеобразном гамаке, сковывающем все его тело. Перед глазами открылась миниатюрная сцена. Спарроу, Гарсия и Боннет стояли плечом к плечу, кукольные фигуры, освещенные миниатюрной, лилипутской рампой.

Марионетки.

Пустым, монотонным голосом миниатюрный Спарроу сказал:

– Я коммандер, подводник, портативный, модель I.

Миниатюрный Гарсия сказал:

– Я офицер-инженер, подводник, портативный, модель I.

Миниатюрный Боннет сказал:

– Я первый офицер, подводник, портативный, модель I.

Рэмси попробовал было что-то сказать, но губы его не слушались.

На кукольной сцене Спарроу сказал:

– Я ненормален, ты ненормален, он ненормален, мы ненормальны, они ненормальны.

Гарсия сказал:

– К сожалению, должен рапортовать о повреждении составных частей: самого себя.

Боннет сказал:

– Этот Рэмси – катализатор.

Спарроу сказал:

– Я не могу помочь тебе; он не может помочь тебе; мы не можем помочь тебе; они не могут помочь тебе; ты не можешь помочь себе сам.

В это время лилипутский Гарсия растворился, оставляя Боннета и Спарроу одних в пространстве. Из пустоты донесся его голос:

– Сожалею, что не могу поблагодарить тебя лично.

Боннет сказал:

– Мое поколение не верит в вампиров.

Рэмси снова попытался заговорить, но не смог издать ни звука.

Спарроу и Боннет заговорили в унисон:

– Успокойся… успокойся… успокойся… успокойся…

Все слабее слабее слабее Голос Гарсии был уже слабеньким-слабеньким эхом, едва различимым сквозь ритм ударов.

глубокая, всеокутывающая темнота темнота, окружающая плод в материнском лоне Рэмси почувствовал движение, жужжание: электромоторы. Голос Боннета: «Кажется, он приходит в себя».

Спарроу: «Ты слышишь меня, Джонни?»

Сам он не хотел отвечать. Это требовало энергии. Для этого необходимо было взять мировую субстанцию. Но годы тренинга психолога вдруг сказали ему: «Ты лежишь в позе зародыша».

Спарроу: «Давай попробуем его распрямить. Это может помочь».

Боннет: «Сообщите ему об этом как-нибудь помягче, капитан».

Руки хватают его за лодыжки, за предплечья, пихают на какие-то сдутые мячи. Он хочет сопротивляться, но мышцы будто из ваты.

«О чем сообщить помягче?»

В голосе Спарроу настойчивость: «Джонни!»

Рэмси смочил спекшиеся губы непослушным языком. «О чем сообщить помягче?» Голос его прозвучал слабо-слабо:

– Да…

– Открой глаза, Джонни.

Он послушался и глянул прямо в переплетение труб и воздухопроводов. Центральный пост. Рэмси почувствовал, что Спарроу рядом, повернулся к капитану. Тот глядел на него сверху, с беспокойным напряжением на вытянувшемся лице. Боннет на своем посту, спиной к ним.

– Как… как…

Рэмси попытался прочистить горло.

Спарроу объяснил:

– Мы принесли тебя сюда, чтобы присматривать. Мы уже почти в Чарлстоне.

Рэмси чувствовал живой ритм подводной лодки, моментально вжился в него. «О чем сообщить помягче?» Но он спросил не о том:

– Что произошло?

– На тебя что-то подействовало, – ответил Спарроу. – Может, это декальцифицирующий укол. Но может, это как-то связано с нашими сверхперегрузочными погружениями, реакцией на ангидразу. Как ты себя чувствуешь?

– Паршиво. Как там Джо?

Похоже, Спарроу было очень трудно выдержать внутреннее смятение. Он сделал глубокий вдох.

– У Джо перестали вырабатываться красные кровяные тельца. Мы ничего не смогли сделать.