Андрей Колганов - Повесть о потерпевшем кораблекрушение

«Держи. Это твой завтрак. Местное блюдо — простокваша с тропическими фруктами», — лаконично пояснил он.

Местное блюдо оказалось довольно вкусным и Талимай быстро покончила со своим завтраком. Обер продолжал сидеть молча и теперь она получила возможность оглядеться по сторонам. Автобус полз немного в гору по проселочной дороге, проложенной в тропическом лесу. Мощные стволы незнакомых деревьев вздымали кроны высоко в небо, создавая внизу густую тень. Внизу эти стволы скрывались в сплошном переплетении более низкорослых деревьев и кустов, обвитых разнообразными ползучими растениями, от совсем эфемерных, напоминающих знакомый вьюнок, до весьма солидных, плетущиеся стебли которых имели не менее трех пальцев в толщину. Несмотря на урчание мотора, были слышны пронзительные крики тропических птиц, да и они сами нередко пролетали совсем рядом с окнами — то темненькие и невзрачные, то блистающие ярчайшим оперением.

Но вот лес расступился, и автобус выкатил на небольшое поле. Впереди, у самой обочины, виднелся домик, рядом с которым через дорогу протянулся шлагбаум, охранявшийся двумя людьми в камуфляжных комбинезонах. Талимай видела подобные в Левире только на бойцах войск специального назначения. Автобус проехал еще немного и остановился перед самым шлагбаумом.

Только теперь Талимай поняла, что показалось ей странным в людях, стоявших у шлагбаума. Необычная, почти черная, даже с каким-то фиолетовым оттенком, кожа, нависшие над глазами надбровные дуги, тонкий узкий прямой нос… Кто же это такие? Она и не подозревала о существовании подобной расы.

«Это пулаги, или народ паари, как они сами себя называют. Древнее племя», — пояснил Обер, видя ее недоумение. — «Самые старые жители этой земли».

Обер открыл дверь автобуса, соскочил с подножки на землю, подошел к шлагбауму и заговорил на незнакомом Талимай языке.

«Дайте знать своим старейшинам», — говорил Обер, — «они должны помнить Обера Грайса. Скажите — я прошу у них помощи».

Автобус стоял перед шлагбаумом несколько часов. За это время шлагбаум миновало пять или шесть грузовиков.

«Тут не главная дорога», — произнес Обер, когда они расположились на траве пообедать, — «поэтому движение небольшое. Но все-таки и тут ездят. У пулагов теперь есть своя промышленность…»

Один из караульных что-то крикнул от шлагбаума. Обер встал и подошел к нему.

«Старейшины разрешили тебе ехать. До следующей стражи. Там будут говорить с тобой».

«А моей подруге?»

«Да. Ты можешь взять подругу».

Два часа автобус шел через так называемую промысловую зону. Там вожди народа паари дозволяли строительство предприятий и разработку полезных ископаемых. Но при одном условии — через пять лет на любом таком предприятии, если не принималось решение о его закрытии, должны были работать только пулаги.

Наконец, автобус остановился у хижины, крытой пальмовыми листьями. И здесь дорогу преграждал шлагбаум. Его охраняли трое пулагов с копьями в руках, завернутые в короткие накидки. Однако Талимай заметила, что по меньшей мере у одного из них под накидкой был надет кожаный пояс с револьвером в кобуре.

Рядом с хижиной стоял четвертый пулаг — невысокий, слегка сгорбленный, с иссохшей кожей. Он был стар, неправдоподобно стар. Обер подошел к нему и поприветствовал на языке паари.

Старейшина долго смотрел на него, потом ответил: «Да, я вижу. Ты тот, которого зовут Обер Грайс. Ты — светлокожий, который возвращается. Я был совсем юным, когда ты пришел к нам впервые. Ты был тогда много старше меня. Теперь я совсем старик, а ты все так же крепок. Что хочешь ты от нас?»

«Я прошу убежища среди народа паари. Я хочу пожить две или три луны со своей подругой вдали от моих врагов. Я не бегу от них. Придет время — я снова выйду им навстречу и сражусь с ними. Но я устал. Смертельно устал. И сейчас мне нужна передышка. Только вы можете дать мне ее. Только у вас до меня и моей подруги не дотянется никакой враг».

«Я знаю, — ты, Обер Грайс, сделал много добра народу паари. Мы помним добро. Я позволяю тебе проехать к стенам Внешнего города, где ты бывал уже. И там ты получишь ответ от старейшин. Через три дня».

Старик едва заметно кивнул. Обер едва успел наклонить голову в ответ, как старик повернулся, неспешным шагом двинулся вдоль дороги, а потом скрылся в чаще тропического леса.

Талимай по прежнему ничего не понимала. Зачем они забираются в эту глушь? Какое это отношение имеет к поручению Службы информации?… Но вопросы она задавать не решалась. Ее начальник наверняка знает, зачем это нужно, а если не говорит об этом, значит, на то есть свои веские причины.