Майкл Крайтон - Стрела времени

Войдя в старый амбар, Марек бесшумно закрыл за собой дверь и лишь после этого включил свет. Потом окинул взглядом помещение.

В комнате, как он и ожидал, царил идеальный порядок. Строгостью обстановки она напоминала монашескую келью. Около кровати аккуратной стопкой лежало пять или шесть научных журналов, на столе справа, рядом с закрытым компьютером-ноутбуком, еще несколько. В столе имелся ящик; Марек выдвинул его и принялся торопливо там рыться.

Но он не находил того, что искал.

Он перешел к платяному шкафу. Внутри аккуратно висела одежда Профессора, ни один предмет не соприкасался с соседним. Марек ощупал все карманы, но и там этого не оказалось.

«Возможно, этого и не было здесь, — подумал он. — Возможно, Профессор взял это с собой в Нью-Мексико».

Напротив двери находилось бюро. Он открыл верхний ящик: монеты в небольшом блюдце. Американские долларовые бумажки, скрепленные резинкой. Несколько личных вещей, в том числе перочинный ножик, авторучка и запасные часы — ничего необычного.

Потом он увидел в глубине ящика пластмассовый футляр. Вынул его. Открыл. В футляре оказались очки. Марек положил их на крышку бюро.

Линзы в очках были бифокальными, овальной формы.

Он вынул из кармана рубашки полиэтиленовый пакет и в этот момент услышал скрип двери за своей спиной. Обернувшись, он увидел, что в комнату вошла Кейт Эриксон.

— Роемся в белье Профессора? — спросила она, удивленно вздернув брови. — Я увидела свет под дверью и решила заглянуть.

— Без стука? — так же иронично осведомился Марек.

— Все-таки что ты тут делаешь? — уже серьезно спросила Кейт и в этот момент увидела пакет. — Неужели это то, о чем я подумала?

— Да.

Марек извлек пинцетом из пакета одну бифокальную линзу и положил ее на крышку бюро рядом с очками Профессора.

— Отличаются, — заметила девушка, — но я готова поспорить, что линза его.

— Я тоже.

— Неужели ты не подумал об этом с самого начала? Я хочу сказать: он — единственный из всей экспедиции — носит бифокальные очки. И наша контаминация произошла из-за его стекла.

— Это не контаминация, — возразил Марек. — Линза старая.

— Но…

— Дэвид говорит, что белые пятна — это колонии бактерий. Нет, Кейт, эта линза не современная. Она старая.

Девушка наклонилась поближе.

— Этого не может быть, — уверенно заявила она. — Посмотри, как обточено это стекло и стекла в очках Профессора. Оно явно современное.

— Я знаю, но Дэвид настойчиво утверждает, что линза старая.

— Какого возраста?

— Он не может сказать.

— То есть он не может датировать это стекло, точнее, плесень на нем?

Марек кивнул.

— Недостаточно органического материала.

— В таком случае получается… — начала она. — Ты пришел в его комнату потому, что… — Она умолкла, посмотрела на очки, затем на Марека. Нахмурилась. — Но ведь я помню, Андре, ты утверждал, что надпись поддельная.

— Именно так я и говорил.

— Но тем не менее ты попросил Дэвида сделать углеродный анализ этой же ночью, не так ли?

— Да…

— А потом ты пришел сюда со стеклом, потому что встревожен… — Она помотала головой, как будто хотела отогнать муху. — Чем же? Что, по твоему мнению, происходит?

Марек посмотрел ей в лицо.

— Совершенно не представляю себе. Полная бессмыслица.

— Тем не менее ты беспокоишься.

— Да, — признался Марек, — беспокоюсь.

Следующий день оказался ярким и жарким. Палящее солнце не спеша двигалось по безоблачному небу. С утра Профессор не позвонил. Марек дважды набирал его номер, но оба раза слышал голос автоответчика: «Оставьте ваше сообщение, и я свяжусь с вами позднее».

Никаких вестей не было и от Стерна. На звонки в лабораторию в Лес-Эйзи отвечали, что он занят. Наконец ничего не понимающий сотрудник сказал: «Он снова перепроверяет анализы! Уже в третий раз!»

«Почему?» — непрерывно гадал Марек. Он даже собрался поехать в Лес-Эйзи — туда было совсем недалеко, — но потом решил все-таки остаться в бывшем складе на тот случай, если Профессор позвонит. Но тот так и не позвонил.

Позже, когда утро уже было в разгаре, Элси выпрямилась за столом и громко произнесла:

— Ух!

— Что еще?

Она рассматривала другой кусок пергамента.

— В свертке он лежал прямо перед тем, где написано рукой Профессора, — сказала она.

Марек торопливо подошел к ней.

— И что там?

— Такое впечатление, будто здесь отпечатались чернила от его надписи. Видите, здесь, здесь и здесь?