Сергей Костин - Варркан

Сказать, что парень засмеялся, значит ничего не сказать. Он просто свалился на каменные плиты, корчась от приступов смеха. А я стоял над ним, как здоровый дурак. Даже обидно. Мда, придется придержать свои шуточки, иначе все жители королевства помрут не своей смертью.

Мальчишка, отсмеявшись, встал и, еле сдерживая улыбку, произнес как можно серьезнее: — Сэр, следуйте за мной.

Я передумал давать парню подзатыльник. Во-первых, все-таки второй паж Магистра. А во-вторых, я действительно вел себя по-идиотски, и все же, почему он так рассмеялся?

Мы шли по широким гулким коридорам, открытым террасам, по неимоверному числу прямых и витых лестниц, пока не оказались у комнаты, которую выделили мне. Комната — слишком неудачное название для маленькой конуры, больше похожей на тюремный карцер. Три шага в длину, два в ширину. Удивительно, как на таком крохотном участке уместились (считаю по пальцам) кровать, трехногий стул, стол да еще маленькая тумбочка. Впрочем, она В счет не шла, так как висела на стене. Паж хотел уйти, но я задержал его: — Джек, если не трудно, ответь, почему ты рассмеялся, когда я сказал о злом волшебнике?

— Если бы ты им был, то не смог бы близко подойти к стенам города. А потом, — мальчишка улыбнулся снова, — для злого волшебника у тебя слишком глупое лицо.

— Ага. Я почему-то так и думал. Ты очень умный мальчик!

Я не мальчик, а второй паж Великого Магистра.

— Хорошо, хорошо! И долго мне здесь сидеть?

— Я не знаю. Сказав это, юный паж исчез.

Хорошенькое дело: встречают без музыки, никаких меблированных комнат, обзывают, а потом того и гляди и по счету заплатить заставят.

Интересно, есть ли здесь деньги? Известно же, что степень цивилизованности любой страны определяется наличием в ней конвертируемой валюты. За все нужно платить. Так что деньги, без сомнения, есть. Золото, платина или зубы старых драконов. Хотя нет, драконы не подойдут — где найти столько драконов.

Размышляя таким образом, я валялся на кровати и незаметно задремал. Мне снились гоняющиеся за мной зубастые чудовища и злобно смеющиеся колдуньи с гнилыми зубами. Я убегал от них по лесной дороге, и не было вокруг никого, кто помог бы мне.

А потом появилась черная кошка. Она наскакивала на меня и кричала человеческим голосом: (Чужеземец! Чужеземец!)

Пытаясь освободиться от этого кошмара, я с трудом разодрал веки. Надо мной стоял паж, который тряс меня за плечо:

— Чужеземец! Проснись. Тебя призывает Великий Магистр.

— Я не ефрейтор, чтобы меня призывать, — спуская ноги с кровати пробурчал я, не слишком довольный ранним подъемом. — А почему ты перестал называть меня сэром? А впрочем, это не так уж и важно. Кажется, я немного вздремнул?

— Вздремнули вы действительно неплохо, сэр. Вы проспали целые сутки.

— Серьезно? — Ай да я!-А кушать мы будем?

— Позже, сейчас вас ждет Великий Магистр.

— Магистр, так Магистр. Пошли, — я натянул сапоги и вышел вслед за юным пажом.

Мы опять долго брели по гулким коридорам, по лестницам и переходам. По дороге нам встречались какие-то люди. Мужчины от пятнадцати и до тридцати. Изредка попадались старики, но, к моему сожалению, я не встретил ни одной женщины.

Паж остановился перед инкрустированными дверями, у которых стояло четверо накаченных парней.

Смерив меня взглядом, один из них, очевидно старший, подошел небрежной походкой и помахал руками у меня перед лицом.

Я уже перестал удивляться местным обычаям и, сочтя его движение за приветствие, попытался проделать то же самое. В следующее мгновение я уже лежал на полу, прижатый к каменным плитам четырьмя мощными торсами. Чьи-то ловкие руки отстегнули меч и тщательно обыскали меня.

— Если вам что-то надо — скажите, — прохрипел я, хватая воздух ртом. — Ребята, я серьезно, а это щекотно.

Меня подхватили под руки и поставили согласно закону о всемирном тяготении, то есть на ноги. После чего стража невозмутимо заняла свое место у стены.

Растирая кое-какие ушибы, я обнаружил, что из всех вещей пропала ручка с золотым пером, что говорило о том, что в этом мире тоже ценят этот металл. Я даже знал, кто прихватил ее. Ухмыляющаяся рожа одного из стражников — того, кто махал руками — ясно говорила об этом.

— Ну ты, поросенок, ты писать-то умеешь? Мне повезло, что в этот момент открылась дверь, иначе разъяренный (поросенок) сделал бы из меня отбивную. Поспешно перешагнув порог, я только оттуда помахал парню рукой.

Сначала я подумал, что это обман зрения. Зал, куда я попал, был не просто огромен, а очень огромен. Стены, расположенные где-то далеко, поднимались плавными сводами к высокому потолку, исчезающему в вышине. Посредине этого стадиона находился трон. К нему вела дорога, устланная широким красным ковром. По ее сторонам стояли закованные в броню воины, то ли живые, то ли нет. Их лица прикрывали забрала, и никакого движения. Каменные воины, ну чем не охрана? Второй паж Великого тронул за рукав: — Великий Магистр ждет тебя! Мне оставалось только закрыть рот и двинуться по дорожке к виднеющемуся вдалеке трону. Сооружение представляло собой поднимающуюся вверх лестницу с широкими ступенями, на которых стояло десятка два кресел. Сейчас на них сидело всего несколько дряхлых стариков, внимательно разглядывавших меня. На самом верху, на сияющем золотом троне, сидел человек столь старый, что было удивительно, как его еще носит земля.