Александр Щербаков - Кукушонок

А сказать-то хочется.

Серебряную монетку прячу подальше.

Глянешь на нее - оживает в душе отзвук. Все бы разнес, заорал бы... И скоренько топишь взгляд в здешнем сытом барахле, чтоб завязло, заглохло, тихой ряской затянулось.

Будто я и впрямь игрушка в чьих-то звонких пальчиках.

Выложил я подрядчиковы бумаженции Недобертольду на стол, пошуршал он ими - отшвырнул.

- Шарлатанство, - говорит. - Я так и думал. Направление надо закрывать. Выражаясь вашим языком, завязывать.

Я и глазом не моргнул, хотя это не мой язык - битюжий.

- Это все шарлатанство, - говорю. - Меня, во всяком случае, учили, что процесс радиоактивного распада нашему воздействию не поддается.

- Я не собираюсь воздействовать - я собираюсь инициировать. Это совсем другое дело.

- Много на себя берете, доктор.

- Ваши мнения по каким бы то ни было поводам меня совершенно не интересуют.

- Отчего же так, доктор? - говорю. - На вашем месте я помнил бы, кто именно открыл снулый уран.

- Вы его не открыли. Вы его хапнули. Открытие есть результат труда. А вам просто повезло.

- Важен результат.

- У меня нет ни времени, ни желания беседовать с вами на эти темы.

- А у меня есть. Предпочитаю полную ясность в отношениях, уж такая у меня выучка.

- Люди клали жизнь на труды, чтобы выбрать из абракадабры буковки на одно-единственное осмысленное слово. Одно-единственное! И вдруг является обезьяна, машет хвостом, и складывается целая фраза. Это бессмысленное оскорбление моего способа жизни. Единственного способа, который нам дан и гарантирует доброкачественный результат.

- Какого способа?

- Трудиться и еще раз трудиться, чтобы получить ответ от природы.

- Ах, вот оно что! Но меня же можно наложить на милый вам процесс познания вполне удовлетворительным образом. Просто в моей голове нечаянно скрестились линии действия многих, на ваш взгляд, достойнейших людей. Они трудились не зря, а я как личность здесь ни при чем, я лишь случайная точка.

- Так и ведите себя соответственно.

- Я и вел. Я не просил, чтобы меня вытаскивали с конного завода. Ну же, доктор! Вы же поклонник логики. Рассуждайте. Будьте последовательны.

- К сожалению, есть вещи сильнее логики. Я вынужден это признать. Меня тошнит от этого признания. Но раз уж я признал, с какой стати мне сдерживаться при виде вас?

- Зависть, доктор?

- Нет. Омерзение.

- Зря. Ведь я жестоко заплатил за свое открытие. Не меньшую цену, чем ваши трудяги. Я всеми надеждами, всеми планами, всем здоровьем заплатил. Разве не так?

- Не так. Что бы вы ни сделали, что бы ни сказали, все это будет не так. По определению.

- Эмоции.

- Да. Уж извините, весь мой разум уходит на другое.

- На задачку, которую подкинули нам "братья по разуму"?

- Вот-вот, начинается! О чем я могу говорить с человеком, набитым трухой сказочек для черни?

- Раз уж мы с вами оказались в одной лодке, не лучше ли выработать статус терпимости?

- Это верно. Мое требование одно: не путайтесь в мои дела.

- Неосуществимо. Ведь меня посадили в лодку именно для того, чтобы я в них путался. Разве не так?

- Что за чушь! Ну и самомненьице у вас! Да вы не способны на это хотя бы по недостатку знаний.

- Я кончил известную вам академию, а там неплохо учили, если я сумел сделать то, что сделал. Вам так не кажется?

- Хватит. У меня такое чувство, что меня облепили щупальцами и тянут в пасть. Не хочу продолжать этот разговор. С вас достаточно?

- Будь по-вашему.

Сложная затеяна игра. И еще не все линии задействованы.

В:

А действуют-то по традиции. Недалеко ушли. Жмут с трех сторон.

Мы обедаем с мадам Элизой. Наедине. Кстати, вряд ли она супруга Недобертольда, это, похоже, мой вымысел. Такое существо ничьей супругой быть не может. Но так смешнее, а юмора мне резко недостает.

Первое блюдо она ест спокойно, а перед вторым у нее загорается в глазах огонек, два-три судорожных вздоха, и она начинает говорить. Говорит все быстрее, все нервозней. Рассказывает. Что попало и как попало. Самонакручивается.

К концу рассказа обычно вскакивает, бегает, жестикулирует. Иногда, словно запнувшись, всматривается, глаза горят, пальцы так и ходят, так и вопьются сейчас мне в горло!

Внезапно нормальным голосом прощается и почти убегает.

По-моему, что-то подобное как-то по-медицински называется, но как именно, я забыл.

Если это актерство, то очень изощренное. Полный аналог цветного сна-кошмара. Россказни долго бродят в голове, не давая ни о чем думать. За следующим обедом все начинается сначала.