Александр Щербаков - Суд

- Дрошку-то выручать надо, - сказал асессор. - Если не мы, то кто?

- Кто его, теленка, в это дело впутал, тот пусть и выручает, выпалила Джамиля, бросая в ящик использованные пинцеты с тампонами.

- Кто впутал, того здесь нет, а допустил я, - угрюмо сказал асессор. - Значит, мне и выручать.

- Эх, пудрите вы мне мозги, мочи нет! - отчаянно крикнула Джамиля. Трахнуть бы мне по вас - была бы я тут хоть на час, да сама себе хозяйка! Так ведь нет же, и тут мне указчик нашелся, а! И перед смертью не везет!

- Давай! - сказал асессор, вставая. - Давай, трахай! Это ты можешь. Но учти: пока не трахнешь, я свое делать буду. Поняла? Где тут мастерская? Мне ножовка нужна и напильники. Замчище там - ломом не расковыряешь.

- Напротив, левее, - ответила Джамиля.

Когда он, разыскав ножовку, полотна и напильник и сунув их в засаленную холщовую сумку местного сантехника, вышел в коридор, Джамиля, насупясь и закусив нижнюю губу, ждала его в дверях препараторской, держа автомат дулом вниз.

- Я пошел, - сказал асессор. - Работы часа на два. Ты подумай пока, прибери тут. За О'Ши последи. Очнется - позовешь. Разберемся мы с твоей пленочкой, если уж очень хочешь. Но не советую: сама увидишь, что дров наломала. Без разговора с тобой затвор открывать не стану, так что не дергайся. Дашь поесть - спасибо скажу.

- Зря вы мне не верите. Зря не хотите по-моему, - тоскливо сказала Джамиля. - Хотите, я вам автомат отдам, а себе возьму шерифский пистоль? Сыграли бы им концерт на прощание, и дело с концом. Все ж в бою, а не под сапогами.

- Не концерты давать, а выбираться отсюда надо, - ответил асессор. Такие вот мои к тебе слова, а там - как сама знаешь.

Работать в узкой нише было тошно. К дужке замка ножовкой оказалось не подступиться, и пришлось, утомительно изогнувшись, пилить петлю прямо по сварному шву. Шов был подкален, пропил рос туго. С непривычки асессор косил полотно, и они одно за другим лопались, насмешливо и звонко щелкая.

Когда полотен осталось два, асессор сел на пол и отер рукой взмокший лоб. Ну, вскроет он замок, ну, увидит пост управления, и что дальше? Что дальше-то?

Прошло уже почти двое суток, как они здесь. За это время в столице наверняка хватились и наверняка раскачались. Значит, наверху нет и не может быть людей от Фочичей, а копошится усиленная команда "дорожного управления". Это факт.

Зачем его, асессора, фигуру с чужой доски, сюда впустили? Чтобы показать тем же Фочичам, что шутить не намерены, имеют силу и требуют капитуляции? Вполне может быть. И вполне может быть, что Фочичи покорились и поступились тем, чего от них требовали. А хотели от них полных сведений о работе Ван Ваттапа. Теперь это сокровище в руках "дорожного управления" или тех, кто за ним стоит. Если так, то он, асессор, и впрямь здесь самый лишний персонаж.

И что же? Вот откроется затвор, и сюда хлынет орда головорезов, которой приказано найти и убрать нежелательного иностранца? Нет. Такое поручают одному-двум надежным людям, так легче прятать концы в воду. Стало быть, если сюда хлынет толпа, никакой опасности нет и можно смело выходить навстречу. А вот если сюда в полнейшей тишине войдет лишь небольшая группа, это будет означать, что явились "рабочие сцены", которым велено "установить декорации" должным и недвусмысленным образом.

Можно ли увидеть, по какому варианту собираются действовать наверху? Можно. Скажем, он включает открытие затвора, прячется и следит за входом. Если сюда ринется сотня народу, то спокойно выходит. А если скользнет отборная команда, значит, дело плохо, надо удирать. Пропустить их мимо и удирать. И побыстрее. Так, чтобы не догнали. Как же удрать-то?

Да на машине же надо удирать! Полно же машин в зале: легковушки, пикапчик и этот ноев ковчег - автобус! Вот на нем и надо удирать!

Пружиной распрямилась яркая дерзновенная мысль: он включает открытие затвора и занимает место в автобусе. Если входит группа, пропускает группу. Никто не обратит внимания на темный мертвый автобус, проскочат мимо, как проскочил он сам двое суток тому назад. Кто-то из группы натыкается на неожиданность. На какую неожиданность? Да на Джамилю с ее автоматом! Начинается пальба. Группа скапливается там. И тогда он тихо-тихо выводит автобус с затемненными стеклами в туннель. Его никто не остановит - решат, что это положено по спецзаданию. Главное - не гнать, ехать степенно, повелительно ехать. Шерифская куртка на водителе, шерифская фуражка у него на голове. И вперед!

Как отпечатанная, выросла в памяти карта. Автобуса никто не хватится, пока не справятся с Джамилей. Сколько она продержится? Полчаса? Час? Не больше. А он минут за сорок окажется в курортной зоне - народу пруд пруди, машины кишат, кругом пункты проката машин. Усы, борода, носовые вкладки у него в кармане. И четыре часа дороги до столицы. Его никто не узнает, не сумеет выследить. Во вторник до полуночи его будет ждать машина у парка "Венеция", в среду - у кафе "Сорбонна". И он в консульстве. И на следующий день консул созывает пресс-конференцию: верните нам Дрона Лущу, он там-то и там-то, с ним то-то и то-то.