Владимир Щербаков - Асгард - город богов (история открытия)

В сербохорватской песне-молитве о дожде Лада названа высшим божеством: "Молимся, Ладо, молимся вышнему богу. Ой, Ладо, ой!"

Я цитирую эти строки песни-молитвы по книге Б. А. Рыбакова "Язычество древних славян" (М., 1981, с. 396), где приведен идентичный сербохорватский текст. Иногда считают (и автор книги тоже), что "вышний бог" в этих строках не имеет отношения к Ладе. Это якобы из христианской фразеологии. Но из песни слова не выкинешь. Вся она посвящена не Ладе, а Ладо, и ритм трех строк, приведенных выше, однозначно соответствует ритму последующих. Трижды по три строки в песне - и все о Ладо, вышнем боге славян. Было бы кощунственным, имея в виду "христианскую фразеологию", совместить вышнего языческого бога с христианским в одной законченной фразе. Конечно, и подобное бывало, но это требует дополнительной аргументации. Только тогда текст песни-молитвы Ладо мог бы вызвать сомнения, касающиеся "вышнего бога". Факт остается фактом, Ладо, или Лад, назван вышним богом. Удивительное свидетельство! Это короткое произведение сохраняет в себе все свидетельства подлинности. Это эпитет языческого бога. Это и восклицание "ой!". Оно не случайно. Точно так же не случайно обращение "Ай, Ладо!" в другой обрядовой песне (Аничков Е. В. Весенняя обрядовая песня на Западе и у славян. От обряда к песне. Ч. 1. СПб., 1903, с. 145). Дело в том, что сохранилось написание имени этого божества в форме Аладо, Alado*. [*Urbanczuk Stanislaw. Religia poganskich slowian. Krakow, 1947, s. 8.]

Так это имя писалось в польских церковных запрещениях обрядов язычников ("поганых") в XV веке.

Таким образом "ай" и "ой" являются переосмыслением первого гласного звука "а", они закономерны в песнях и молитвах славян. Нужны были столетия для такого переосмысления. Мы наблюдаем, как еще в источниках XV века имя бога Ладо-Аладо сохраняло первый звук, а в песнях, записанных позднее (как, например, в вышеприведенных строках сербохорватской молитвы), звук этот исчезает или превращается в восклицание, сохраняемое во имя ритма.

"Приведенные фольклорные примеры показывают нам, - пишет Б. А. Рыбаков (с. 396 той же книги), - что Лада мыслилась славянскими народами или как единственное божество, к которому следует обращаться, или как соседствующее с неясным "вышним богом"".

Можно согласиться с первой частью этого тезиса. Но вторая часть порождает добавление: Лада не соседствует с неясным "вышним богом", а является им, этим богом, ибо как может соседствовать единственное божество, к которому следует обращаться, с другим вышним богом?

Итак, из сказанного нужно сделать определенный вывод, подкрепляемый древнейшими записями: высший бог славян - это Аладо, который по хорошо известным законам мифологии наделен спутницей - Ладой. (Боги в древности нередко выступали и в мужской и в женской ипостаси. Пример - хурритская Шавушка, выступающая и как мужское божество.)

Кто же этот Аладо и какова его мифологическая судьба? Сравнивая эпитеты его с теми, которые обращены к богу Халду Ванского царства, нельзя не прийти к выводу о сходстве. Но есть ли, право, прямые аргументы, свидетельствующие о том, что это один и тот же бог, только наделенный впоследствии и другими функциями? Да, есть. Известно, что имя этого бога на его родине, в Ванском царстве, три тысячи лет назад звучало так же: Алди! У славян лишь характерное окончание на "о". Что касается пропуска гласного, то это закономерное, известное явление. К тому же, в живом говоре он мог и сохраняться. В ассирийском языке это имя звучало как "Уалдиа" (см.: Меликишвили Г. А. Древневосточные материалы., с. 365).

Распевное "Аладо" славян не воскресло случайно, а есть продолжение древнего имени и молитв ванов и ассирийцев в сопредельных с Ванским царством районах!

Аладо, Ладо - это Халди, Алди, Уалдиа.

Важно, что ванская форма "Алди" засвидетельствована именно для того города, где были его храм, его родина - для Мусасира.

Но если главный бог верховной триады (триглава) богов Урарту-Вана соответствует славянскому божеству, то как быть со вторым богом? Найдется, правда, в выражении: да разгневаются бог Халд, бог Тейшеба - только одна из форм написания его имени. Когда же к этому богу обращаются, то пишут Тейшебаше. Эту форму мы встречаем, к примеру, в другом трафаретном выражении.

Теперь следует учесть трудности с изображением звука "ж", для которого не подобрано ассирийских клиньев. Впрочем, вполне вероятно, произносилось, невзирая на недостаточный ассортимент этих клиньев, вполне по-славянски: Дажьбог, Дажьбоже. Уместно вспомнить о широко известном переходе звуков ("а" "е", Ксения - Оксана, Tepeс - Тарас; "ей" - "ай"). Кажется, именно перевод Дажьбога в ранг славянского божества неизбежно породил многочисленность форм его написания и даже произношения: Дажьбог, Дажбог, Даждьбог, Дабог южных славян и др. Точно так же это имя читалось и произносилось с местными вариантами у народов Малой Азии: хетто-хурритский Тешуб, малоазийская Тадзена периода ранней Византии (женский аналог божества, подобно паре Аладо - Лада). Интересно, что и в написании и, по всей видимости, произношении имени Тадзена сказалось наличие знаков для письма - в данном случае греческих. У греков не было буквы для обозначения звука "ж", поэтому народы, использовавшие греческий алфавит для записи слов своего языка, употребляли "дзету", которая звучала как "дз". Вот почему спустя примерно полторы тысячи лет у поляков-ляхов, выходцев из Фракии, из того же тро-яно-фракийского региона, известно имя Дадз и даже Дадзбог.