Андрей Щупов - Доноры

Ему удалось оторваться от "Вольво". Вернее сказать, пассажирам хищной машины на какое-то время стало не до него. Заработал пулемет, огрызаясь на пули боевиков, и еще раз громыхнул взрыв. В перипетии боя Виктор не вникал. Все было одинаково загадочно - и продолжительное отсутствие полицейских, и странное поведение пассажиров "Вольво". Всю оставшуюся энергию донору следовало тратить на бег. Анализ не поздно будет провести позднее...

Ветви хлестнули его по лицу. Перепрыгнув невысокую оградку, Виктор помчался по засаженному деревьями участку. На него испуганно озирались редкие прохожие. Какой-то малыш, оставленный на скамье, горько заплакал. Виктор чуть было не наступил на его игрушку. Свернув с дорожки, он побежал по траве. В голове плыли неясные образы, сознание ускользало, превращаясь в скользкую, трепещущую рыбину. Порой ему начинало казаться, что его окатили бензином и подожгли. Горела нога, пылало плечо, и не было поблизости ни огнетушителя, ни обыкновенной лужи.

Споткнувшись, он рухнул, зарывшись лицом в траву. Черный молот обрушился на затылок-наковальню. Гул прошел по телу, и нечто чужеродное, властное повлекло его в неведомое, опутывая липкой паутиной, смрадной ладонью затыкая рот и ноздри.

Ему казалось, что беспамятство длилось считанные минуты, но, когда Виктор снова перевернулся на спину, стало значительно темнее. Наступал вечер. Шагах в десяти от него на корточках сидел малец лет десяти и целился в окровавленного человека из рогатки. Виктор неуверенно улыбнулся. Он впервые видел в руках западного мальчугана рогатку. Забавно. Хотя почему бы им не увлекаться подобными самоделками?.. Темная резина натянулась, личико мальчика было не на шутку серьезным. Виктор ощутил растущее беспокойство. Из рогатки непросто попасть в цель, но он вдруг почувствовал, что юный стрелок не промажет. "Черт подери! Этот поганец угодит мне в глаз! Обязательно угодит..." За мгновение до того, как резина зловеще щелкнула, он успел дернуться в сторону. Металлическая гайка стукнула его по затылку и отскочила в траву.

- Ах ты стервец! - Виктор сделал попытку подняться, но у него ничего не вышло. Левая рука онемела, на неосторожное движение тело отозвалось болью. Кроме всего прочего, он понял, что его лихорадит. Снисходительно поглядывая на него, мальчуган неспешно удалился.

- Ремнем бы тебя! По заднице!.. - Виктор вновь откинулся на траву.

Сквозь колыхание листвы в темнеющем небе начинали поблескивать первые звезды. Отчего-то на ум пришло сказанное кем-то очень давно: "Детство это облако, называемое раем, с которого медленно, год за годом мы нисходим в преисподнюю". Надо было сказать об этом тому мальчугану. Он бы, конечно, ничего не понял, но, возможно, запомнил бы. Память - вещь неподвластная и любит всяческие фокусы. Забывают в юности, но вспоминают в зрелые годы...

Виктору захотелось рассмеяться. Отчего-то звезд стало больше. Неужели так быстро темнеет? Или часть небесных светил - инициатива его собственного зрения?.. После того, как в глаза ему прыснули едким аэрозолем, они стали способны на самые диковинные эффекты. Вот и сейчас!.. Они снова замыслили какую-то шутку. Стало светлее. Значительно светлее... Но ведь между вечером и утром пролегает целая ночь. Восход не наступает сразу после заката! Тогда что это? Бред?.. Виктор пошевелился. Он явственно слышал чьи-то голоса. Может быть, это ангелы? Они частенько спускаются к умирающим. Душе не просто отыскать нужную тропку на небо. Сколько их - отходящих ежедневно и еженощно! А ведь даже на небе любят порядок. Вот и высылают каждой душе своего сопровождающего, своего гида.

- ...Ты только взгляни! Он весь в крови! Похоже, не стоило и затевать все это.

- Но он дышит!

- Что с того? Долго ли он протянет?

- Не знаю... Но если бы он был ранен серьезно, не улизнул бы от нас. Скорее всего, он просто ослаб.

- Верно. Дать ему глоток кофе, и он тут же придет в себя.

- Не остри. Так или иначе, но парня надо перенести в машину.

- Ты голова, тебе решать.

Виктор почувствовал, что его отрывают от земли. Он улыбнулся. Ангелы не использовали антигравитационных ухищрений. Забирая его с собой на небо, они шумно и как-то очень уж по-человечески пыхтели.

Грудь и плечо были умело перебинтованы. Раздетый до пояса, он восседал в мягком кресле, а горбоносый худой человек с копной светлых волос тщетно пытался вогнать ему в руку иглу шприца.

- Наконец-то! Только с третьей попытки... - Горбоносый врачеватель подмигнул приходящему в себя донору. - Первую иглу я сломал. Пришлось вытягивать щипцами. Вторая проткнула вену насквозь. Так-то, приятель! Только с нами и возможны подобные фокусы. - Он бросил использованный шприц в эмалированную посудину. - Видел бы ты, сколько свинца я из тебя выковырял. Где ты его только насобирал...