Николай Шмелёв - Кронос

Бармалею снилась река Лимпопо, жара и негры. Жирафы стройными рядами пересекали саванну и уходили в вечность, встретившись с высоковольтной линией электропередачи. Прожорливые бегемотики набивали сеном свои ненасытные животики. Крокодилы в калошах, на босу ногу, бродили по берегу легендарной реки, и Бармалею вспомнилась загадка из детского журнала, ещё советского периода: «Сверху чёрно, внутри красно, как засунешь, так прекрасно. Ответ: калоши».

Автора, по слухам — посадили. Он не одну такую головоломку придумал, развращая детские умы. Южноафриканское солнце палило немилосердно и, в связи с этим обстоятельством, Бармалею не казалось странным, что на нём белый халат, а на голове тюбетейка, украшенная красным крестом. Она напоминала эмблему с немецкого танка, времён Второй Мировой войны. На шее висел фонендоскоп, а в руке покоился тонометр. Кому он собирался мерить давление, для него так и осталось загадкой, не менее заковыристой, чем повествование о калошах. Вокруг скакала стая мартышек, так и норовивших украсть то, что плохо приколочено, но у него ничего с собой не было, и это, крайне злило приматов. Айболит разбойничал, где-то во влажных тропических лесах, совсем отбившись от рук и одичав, на бескрайних просторах Южной Африки. Как говорится, с кем поведёшься… Бармалей нацепил подслушивающее устройство обезьяне на шею, а докторский колпак водрузил ей на голову. С мыслью о том, что придёт хозяин вещей, бандитская морда, и отберёт их у мартышки, он покинул обезьянью стаю. Жара стояла несусветная — наверное, примус забыли погасить… Баобабы стройными рядами стояли посередине саванны, посаженные, как по линейке. Снилось ему, что он идёт по аллее гигантов, и был готов поклясться, что видел настоящего Бармалея. Тут ему и место, но как он сам попал в Африку? Он же только сегодня вечером сидел в родном городе? На стволе толстенного дерева висела коротенькая записка, адресованная ему: «Бармалей — берегись разбойников! В этих местах орудует банда Айболита! Подпись: Бармалей». Нужно срочно уматывать из этих мест, но в какую сторону?! Ни табличек, ни названий. Дальше, он на джипе удирал по саванне от группы джентльменов удачи, преследующих его на байках, во главе с самим доктором. «Матёрый эскулап! — промелькнула сонная мысль».

Комбат ворочался во сне и нервно причмокивал. Ему снился деревянный забор, возле которого местные мужики и рабочие, с близлежащих предприятий, распивали всё, что можно распивать. Это было очень давно, когда он был мальчишкой, но воспоминания не покидали всю жизнь, врезавшись в память, не хуже крупнокалиберной пули. В магазине, находящемся в пределах досягаемости самого тяжёлого пользователя, все полки были заставлены столовыми винами, не пользующихся популярностью у постоянных клиентов. Разряжал нервную потребительскую обстановку обычный ассортимент, но также имелось специальное предложение — вино «Солнцедар», угрюмо-чёрного цвета. Про него ходили легенды, одна нелепее другой. Самая примитивная — больше шутка, про то, что им можно заборы красить, а самая невероятная, которую выдавали за правду, касалась свойств сильнейших кислот. Утверждали, что «Солнцедар» разъедает нержавеющую цистерну, и ёмкости приходится, время от времени, менять. Могучая река несла свои воды вдаль, из года в год, повторяя монотонный цикл круговорота жидкости в природе. С одной стороны, в неё вливалась чёрная речка, пополняющая основную артерию тёмной торфяной жижей, а с другой, поступала антрацитовая бормотуха, которая в свою очередь смешивалась с водами мирового океана. Пройдя сложный процесс проникновения в международный бассейн, она окончательно растворялась в солёной воде.

Ночь. Тишина. Из океанских глубин медленно поднялся подводный ракетоносец. На мостике появился заспанный Комбат, огляделся по сторонам и, достав бинокль, продолжил уже в оптику разглядывать горизонт. Раздался длинный протяжный звонок, извещающий о боевой тревоге. Открылись ракетные шахты, обнажив головы огромных бутылок шампанского. Каждая пробка, размером с ковш экскаватора, вполне гармонировала с десятиметровым телом стеклянной ёмкости, наполненной газированным напитком. Прозвучала короткая команда, и все двадцать четыре пробки, разом покинули штатные места, вследствие чего, при отдаче утопив сам подводный крейсер. Хлебая под водой растекающуюся газировку, с лёгкой примесью соли, Комбат ощутил привкус «Солнцедара», и подумал о том, что всё-таки, не следовало давать общий залп.