Роберт Сойер - Вычисление Бога

— Царство, — сказал я. — Обычно мы считаем, что их пять: Животные, Растения, Грибы, Доядерные и Одноклеточные.

— Все животные относятся к царству животных? А растения — к царству растений?

— Да.

— Все животные сгруппированы в одно царство? И растения — тоже?

— Да.

— Поразительно! — сказал он и принялся сильно раскачивать телом. — На нашей планете система классификации идёт ещё на один уровень вверх. У нас всего шесть… ну, назовём их «домены», это будет подходящим по смыслу — так вот, у нас шесть доменов, относящимся к шести отдельным событиям появления жизни; в каждый из доменов входят отдельные виды животных и растений. К примеру, наши пентапеды и октопеды в действительности имеют абсолютно разное происхождение; биологи доказали, что у них нет общего предка.

— Правда? Но ведь вы всё равно могли изучить ДНК, чтобы определить эволюционные взаимоотношения между представителями одного и того же домена.

— За целые эпохи все домены смешались, — сказал Холлус. — В геноме моего вида наличествует генетический материал всех шести доменов.

— Но разве это возможно? Помнишь, ты говорил о Споке, что нелепа сама мысль о возможности иметь совместное потомство для существ разных видов — даже из того же домена?

— Мы считаем, в переносе генетического материала между доменами существенную роль играли вирусы.

Я призадумался. Учёные предполагали, что излишки генетического материала, привносимого в организмы вирусами, составляли львиную долю «мусорной» ДНК — девяносто процентов человеческого генома, не кодирующего синтез белка. Потом, как известно, сегодня генетики намеренно внедряют в картошку гены коров, и так далее.

— Все шесть доменов основаны на ДНК? — спросил я.

— Я уже говорил, что все сложные формы жизни, которые мы нашли, основываются на ДНК, — ответил Холлус. — Но, принимая во внимание перенос ДНК из домена в домен за исторические периоды, у нас не было особых успехов в сравнительном изучении генома, которое ты предлагаешь. Животные, хотя и явно близкие родственники — об этом говорят первичные формы тела, — могут иметь значительные недавние вставки новой ДНК из другого домена. Это сделает процент отклонения между двумя видами обманчиво большим.

— Интересно, — сказал я.

Мне в голову пришла мысль, слишком безумная для того, чтобы высказать её вслух. Если, как сказал Холлус, жизнь повсеместно основывается на ДНК, а генетический код один и тот же, и если формы жизни могут получать вставки ДНК даже из других доменов, почему бы не иметь такой возможности формам жизни с разных планет ?

Может, в конечном счёте мистер Спок не так уж невероятен.

Воскресный вечер был ещё далеко, но Джей-Ди Эуэлл и Кутер Фолзи всё равно решили посетить КМО, чтобы ознакомиться с планом здания.

— Девять долларов за вход! — воскликнул Фолзи, как только они прошли через всю Ротунду и добрались до кассы, и у него появилась возможность увидеть цену.

— Имей в виду, это всего-навсего канадские доллары, — ответил Эуэлл. — Что-то вроде полутора баксов США.

Он вытянул из кошелька две кричаще яркие пурпурные купюры по десять канадских долларов — сдача с полусотни долларов США, полученная вчера вечером после ужина в «Красном лобстере». Сейчас Эуэлл отдал купюры женщине средних лет за стойкой. Та выдала ему квитанцию, биметаллическую монету в два доллара и две прямоугольные пластиковые прищепки с надписью «КМО» на каждой. Над буквой «О» была нарисована маленькая корона. Эуэлл непонимающе уставился на прищепки.

— Их надо нацепить на рубашку, — с готовностью пришла на помощь женщина. — Это означает, что вы заплатили за вход.

— А-а-а, — протянул Эуэлл, передавая одну Фолзи, а вторую защёлкивая на себе.

Женщина протянула им глянцевую брошюру.

— Вот здесь карта галерей, — объяснила она, а затем махнула рукой справа от себя: — А гардероб вон там.

— Большое вам спасибо, — сказал Эуэлл.

Они проследовали в музей. На ведущем из Ротунды лестничном пролёте, четырьмя ступеньками выше, стоял темнокожий человек в коричневом тюрбане и синей куртке охранника, в белой рубашке и красном галстуке.

— Где нам найти «засланцев Бёрджесса»? — спросил Эуэлл.

Охранник улыбнулся, будто Эуэлл сказал что-то смешное:

— Вон там; вход возле гардероба.

Эуэлл кивнул, но Фолзи продолжил идти дальше. Перед ними две гигантские лестницы спускались на уровень пола, одна слева и одна справа. Было видно, что каждая из них идёт на три этажа вверх, а правая к тому же ещё и спускается на уровень ниже. Лестницы обвивали огромные тотемные столбы тёмного дерева. Фолзи остановился у одного из них и уставился вверх. Столб шёл вверх до самого потолка, его увенчивал искусно вырезанный орёл. Дерево было неокрашено, по нему шли вертикальные трещины.