Роберт Сойер - Вычисление Бога

Корабль на экране продолжал расти. Холлус сказала, «Мерелкас» больше года был невидим, каким-то образом скрыт от земных наблюдателей, но сейчас нужда в маскировке отпала.

Мне отчасти хотелось, чтобы были настоящие иллюминаторы — как здесь, на челноке, так и на корабле-матке. Но, очевидно, иллюминаторов не было ни тут, ни там: в корпусах вообще не было отверстий. Вместо этого изображения снаружи передавались на мониторы размерами во всю стену. Улучив момент, я как можно ближе подобрался к одному такому монитору, но не смог углядеть каких-либо пикселей, линий или мерцания. Экраны работали не хуже настоящих, стеклянных иллюминаторов — наоборот, были во многих отношениях лучше. Их поверхность не слепила, кроме того, разумеется, они давали возможность увеличивать изображение, демонстрировать вид с другой камеры или выдавать любую нужную информацию. Быть может, в некоторых случаях симуляция всё же лучше оригинала.

Корабль становился всё ближе и ближе. В конце концов я кое-что увидел на зелёном корпусе корабля: какие-то жёлтые надписи. Они шли в две строчки: первая основывалась на геометрических фигурах — треугольниках, квадратах и кругах, с точками в разных местах, — а вторая шла волнами, немного напоминая арабскую письменность. На голографическом проекторе Холлус я уже видел начертания, подобные первой строчке, поэтому предположил, что это письменность форхильнорцев. Вторая строчка, должно быть, была письменами вридов.

— Что там написано? — спросил я.

— «Этой стороной вверх», — ответила Холлус.

Я посмотрел на неё, разинув рот от изумления.

— Прости, — сказала она. — Я пошутила. Это название межзвёздного корабля.

— А-а-а, — протянул я. — «Мерелкас», правильно? А что оно означает?

— «Межзвёздная система превентивного массового уничтожения», — ответила Холлус.

Я сглотнул. Думаю, какая-то часть меня была готова услышать что-то вроде «А здесь мы будем вас готовить!» Но тут стебельковые глаза Холлус затрепетали от смеха.

— Извини, я просто не смогла удержаться, — сказала она. — Оно означает «Межзвёздный странник», или что-то вроде этого.

— Довольно миролюбивое название, — нейтрально сказал я, надеясь, что не говорю ничего обидного.

Глаза Холлус разошлись на максимальное расстояние:

— Название выбрал комитет.

Я улыбнулся: это так похоже на выбор названия для галереи Открытий в КМО. Я снова бросил взгляд на корабль. Пока моё внимание было отвлечено, на его боку появилось отверстие; понятия не имею, развернулось ли оно наподобие объектива у фотоаппарата, или же панель просто отъехала в сторону. Отверстие было освещено жёлто-белым светом, внутри я увидел ещё три клиновидных спускаемых аппарата.

Наш челнок подходил всё ближе и ближе.

— А где звёзды? — спросил я.

Холлус с молчаливым вопросом посмотрела на меня.

— Я ожидал увидеть в космосе звёзды.

— О, — сказала она. — Они теряются в блеске Солнца и Земли.

Форхильнорка пропела на своём языке несколько слов, и на экране появились звёзды.

— Компьютер усилил видимую яркость каждой звезды, чтобы их стало видно, — пояснила она. Холлус указала на экран левой рукой. — Видишь вот этот зигзаг? Это Кассиопея. Прямо под центральной звездой расположены Мю и Эта Кассиопеи, две звезды, которые мы посетили перед тем, как лететь сюда.

Вокруг указанных звёзд вдруг появились нарисованные компьютером кружки.

— А видишь это пятно под ними? — спросила Холлус. На экране послушно нарисовался ещё один кружок. — Это галактика Андромеда.

— Это прекрасно, — сказал я.

Вскоре, однако, «Мерелкас» заслонил собой всё поле зрения. По-видимому, процесс шёл автоматически; не считая редких напевных команд, Холлус ничего не делала с тех пор, как мы оказались в челноке.

Раздался металлический лязг, передавшийся по корпусу челнока: мы пристыковались к держателю на дальнем конце отсека. Холлус шестью ногами оттолкнулась от переборки и медленно полетела к двери. Я попытался последовать за ней, но понял, что слишком отдалился от стены; сейчас я не мог ни до чего дотянуться, чтобы оттолкнуться.

Холлус увидела, в каком затруднительном положении я очутился, и стебельки её глаз опять затрепетали. Она вернулась и протянула мне руку. Я схватился за неё. И впрямь живая Холлус, из плоти и крови; никакого статического покалывания. Она вновь оттолкнулась от переборки, на этот раз тремя ногами, и мы вдвоём полетели к двери, которая при нашем приближении послушно раскрылась.