Алла Марковская - Волны. Сэнп

Милэн кивнула, а Дип горделиво вскинув свою лобастую голову, передал парню такую мысль: «Вообще-то, молодой человек, такие вопросы задаются непосредственно тому, о ком спрашиваете. А я отвечу — да, это я с вами разговариваю».

Милэн осмотрела себя с ног до головы и переспросила парня:

— Ты говорил, какая здесь эра?

Парень озадачено поскреб затылок:

— Механизмы тут не используют, разве что уж совсем примитивные, магия заменяет все достижения, потому технически цивилизация не развивается.

— А ты откуда все так хорошо знаешь? — заинтересовалась Милэн недоверчиво.

Дип тоже внимательно посмотрел на парня и выдал: «А он, наверно, местный?..»

— Нет, я в школе хорошо учился, — поспешно выкрикнул навигатор и покраснел до ушей.

«Да неужели? Это же в какой школе столь пристально изучают планеты окраин?» спросил Дип, опасно приближаясь к завравшемуся парню.

Навигатор отступал назад, пока не уперся в толстый ствол дерева, и ему на голову упал темный твердый плод.

— А я не о технике спрашивала… — проворчала Милэн, одергивая свое короткое платьице.

Утро. Снова дорога: сухая, разбитая, пыльная. Трава пожелтела под «солнцем» и, казалось, звенела на ветру. Лето. В тот день Гэл почувствовал запах моря, далекий, далекий, едва уловимый.

Айрэ ехал на Огоньке, конь шел за хозяином тихо, спокойно, уткнувшись мягким носом Гэлу в спину. Янни сидела на Летуне, болтая босыми пятками и говорила, Гэл автоматически кивал головой, изображая внимание, а сам думал о предположительной связи между кораблем и поведением Дана и Дарго. Оба театрала избегали разговора о том, откуда они и кто они. Когда Гэл спросил напрямую, его невежливо попросили не лезть в чужие дела, и тут же начинали указывать на ошибки во время последнего выступления. Так и повелось, Дан говорил с Гэлом только о делах театра, Дарго иногда скупо указывал на ошибки, но в основном отмалчивался.

Янни мечтала о том, какой успех ждет труппу в столице, надеялась, что Дану предложат выступать в опере, спрашивала о том, чего хочет Гэл, наверное, дом, и хорошую школу для Айрэ, а ведь можно и выступать при дворе, если пригласят, а ведь пригласят… обязательно. И Гэл снова кивал головой.

Виланна проснулась и лежа на тюках, выглядывала из-под полога повозки, слушала громкие мечты Янни, улыбалась. Паль села на край повозки и насмехалась:

— Янни, ты мечтаешь стать фавориткой?

Рыжая певунья покраснела до слез и выпалила:

— У меня, кроме жеманства, есть еще талант петь, так что не приписывай другим свои грезы.

— Вот уж, — вспылила Паль, — император старый, а я мечтаю о молодом, красивом вельможе, который влюбится в меня и женится, даже вопреки воле своих родителей.

— Да, как же… вопреки родителям! И что, пойдешь с мужем-изгнанником по дорогам? Нашего менестреля, наверно, тоже так выгнали, — язвил Улист, выглядывая из-под полога повозки. Заметил Гэла, и тут же спрятался.

Разговор насмешил Виланну.

Паль вскрикнула, сжав маленькие кулачки:

— Ах ты ж, мерзкий завистливый мальчишка, вот задам я тебе сейчас, ни одна богачка не позариться! И я в него еще была влюблена!

— Влюблена она была, да ты и не способна… так, игралась! — отбивался Улист

— Тихо там, — крикнул Дан, сидевший на вожжах, — девки, спрячьтесь. Гэл, мальца своего в повозку, Янни, отдай коня Бактрису и тоже в повозку!

Актеры выполнили распоряжение администратора без лишних вопросов и возражений. Ходили по дороге всю жизнь, готовы были ко всему. Калтокиец отдал Айрэ в руки Янни и вскочил на Огонька, отвязав посох от седла. Рыжий конь поравнялся с повозкой. Гэл смотрел на дорогу и не верил своим глазам, путь им преградили старые пыхтящие гравитаторы. На гравитаторах люди в черных масках, вооруженные лазерными пистолетами, лазерными плетями и лазерными винтовками. Одного из них Гэл даже узнал, встречались в придорожнике, тот самый, в капюшоне.

Гэл посмотрела на Дана, взгляд у того был затравленный.

— Нашли-таки… — прорычал Дан.

— Это что, за тобой? — недоверчиво спросил менестрель.

— В столицу, в столицу, там легко затеряться… — ворчал Дарго, — вот и затерялись… Что делать будем?

— Начнем сопротивляться — положат всех, — с горечью ответил Дан, поскреб загорелый лоб, вздохнул, позвал Дуэнью, отдал ей вожжи и попросил Гэла:

— Ты, солдат, сейчас не вмешивайся, мы с Даром поедем с этими, а ты отведешь людей в столицу, дальше как решите. — И уже тихо, с надеждой и мольбой: — Спаси их, ты же сможешь.