Лариса Михайлова - Сверхновая американская фантастика, 1995 № 2

Удивительно, но Хэзарда — такого же безумца и преступника — всерьез не принимали. За те две недели, пока Гвамбе захватывал средиземноморские страны, Германия и Австрия провели мобилизацию. Немецкие ракеты уже сыпались на Кейптаун, Булавайо и Ливингстоун, но согласованная война против Африки пока не началась. Когда же поползли слухи, что Хэзард вводит в Австрию установки для запуска водородных ракет, к нему обратились российский премьер и американский президент с просьбой не использовать ядерное оружие. Хэзард ответил уклончиво. Но в основном его поведение воспринималось всеми как разумное. Мы же знали о Хэзарде нечто большее. Знал это и президент Мелвилл, но предпочитал не вмешиваться.

Ракетоплан доставил нас в Вашингтон, и в тот же вечер мы уже сидели за столом с Президентом. Он тоже выглядел неважно, но после общения с нами воспрял духом. Обслуга Белого Дома расстаралась, чтобы организовать импровизированный обед для пятидесяти гостей в большом обеденном зале. Президент сразу поинтересовался:

— Ума не приложу, как вам удается так бодро держаться?

— Просто мы знаем, как остановить эту войну.

Именно это он и ожидал услышать. Хотя в тот момент мне было все равно, уничтожат люди друг друга или нет. Оказавшись снова среди этих жалких сварливых людишек с куриными мозгами, я понял, до чего же они меня раздражают.

— И как же мы собираемся остановить войну? — поинтересовался Президент.

— Для начала вы должны выступить по национальному телевидению и объявить, что через шесть часов вы сделаете важное заявление, которое касается всего мира.

— Нельзя ли узнать, о чем будет это заявление?

— Пока точно не знаю, но речь, видимо, пойдет о Луне.

В четверть первого ночи мы вышли на лужайку перед Белым Домом. Небо затянули облака, моросил мелкий холодный дождь. Но нас это не особенно волновало — мы прекрасно знали, где сейчас находится Луна. Ее притяжение не скрыть никаким облакам.

Усталости не чувствовалось. Возвращение на Землю вызвало мощный прилив сил. А еще мы подсознательно были уверены, что остановить ату войну нам под силу. Другое дело — уничтожим ли мы при этом паразитов? Вопрос оставался открытым.

В космосе наши опыты проходили отлично. А здесь, на Земле, опираясь на всю ее мощь, мы тем более могли включить в цепь наши ментальные силы. Нам с Райхом и Флейшнером теперь было не нужно контролировать остальных; надо было только действовать аккуратнее, чтобы не разрушить походя Белый Дом.

Когда наше сознание объединилось, я почувствовал необычайный подъем и прилив неведомой раньше силы. Вот когда я понял смысл библейского высказывания: «мы члены друг друга». Мне представилось все человечество, соединившееся в телепатическом контакте. Человек перестанет быть «единичным» существом, горизонты его мощи раздвинутся до бесконечности.

Нашу волю мы сконцентрировали в «прожекторный» луч и направили его в сторону Луны. Теперь ни к чему было усиливать мощность за счет вибрации. Удивительные ощущения вызвал контакт с Луной — словно внезапно оказываешься в центре самой шумной толпы в мире. Тревожные вибрации передавались с Луны по упругому силовому кабелю, который мы как бы перебросили с одной планеты на другую.

Конечно, это не был обычный, «слышимый» шум. На несколько секунд мы потеряли контакт друг с другом — связь прервалась из-за нахлынувшей волны ментальных помех и искажений. Но затем мы снова почувствовали друг друга и объединили наши усилия против этой волны. Луч нашей воли шарил по Луне, и мы осязали ее поверхность, словно водили рукой по апельсину. Вот мы ее потихоньку сжали, затем выждали немного, и под нашим с Райхом руководством принялись продуцировать чистейшую энергию движения. Нас не волновало расстояние до Луны — по-видимому, эти четверть миллиона миль для нашей мощи были просто пустяком.

Минут двадцать мы продолжали разминку. Главное — не расходовать сил понапрасну, действовать постепенно. Связанный могучими узамн гравитации с Землей, гигантский шар весом в пять тысяч миллиардов тонн начал медленно раскручиваться. В принципе он был невесомым, поскольку вес его поддерживался за счет Земли.

И медленно, очень медленно мы принялись сжимать Луну, заставляя ее раскручиваться. Вначале ничего не происходило. Мы прибавили мощности, стараясь упираться в землю — многие даже присели на мокрую траву. По-прежнему без изменений. Усталости не было — мы продолжали осторожно давить на Луну, волны напряжения усиливались и разгонялись уже без нашего контроля. Минут через пятнадцать мы поняли, что дело сдвинулось с мертвой точки. Луна повернулась, правда очень медленно. Мы сейчас напоминали мальчишек, которые разгоняют карусель. Как только мы преодолели первоначальную инерцию, предела скорости уже не чувствовалось — она медленно, но неуклонно нарастала.