Сара Кроссан - Побег в Секвойю

— У тебя уже очень долгое время один пароль, Оскар. Пикассо. Кроме того, это не вопрос. Вопрос в том, что делает фотография Беа Виткрафт в твоем Pad?

Я застываю. Дерьмо. На вокзале я сделал фото Беа, а она еще считала, что я должен ее удалить. Почему я просто не удалил его?

Венди дико мешает что-то в кастрюле.

— Хочет кто-нибудь кусочек? — спрашивает она.

— Итак? — спрашивает Ниам требовательно.

Я делаю шаг назад, открываю папку с фото на Pad и перелистываю картинки так беспечно, насколько возможно.

— Странно. Вероятно, еще со школы.

Ниам отнимает у меня Pad и увеличивает фото. Можно отчетливо узнать возбужденное лицо Беа, также как оранжево-красный закат солнца и пришедшее в упадок здание на заднем фото. — Я проверила дату и место. Ты сделал это в Пустоши. Прибереги свою ложь. Ты встретился с Беа? — я пристально смотрю на фото Беа и не говорю ни слова. Если я буду казаться тронутым, вероятно, она просто оставит это? — Итак, ты встретил ее? — спрашивает Ниам. — И вместо того, чтобы застрелить ее, ты фотографируешь ее. Что здесь вообще происходит?

— Да, я встретил ее. Но она больше не представляет угрозы. Она живет как Извергнутая и умрет там, снаружи. Я не смог просто так застрелить ее, Ниам. Я просто не смог. А ты смогла бы?

Конечно, я говорил риторически, так как я едва ли мог подумать, что Ниам могла бы убить кого-нибудь, она тыкает пальцем в лицо Беа на фото.

— Умереть должен каждый, кто участвовал в восстании и виновен в смерти папы. Если представится возможность, я застрелю ее, — ее лицо — стальная маска.

— Ужин? — спрашивает Венди. Она дрожит всем телом и у нее есть на то основания.

Я должен вывести Беа и других отсюда и лучше бы я сделал это вчера, чем сегодня. Если Ниам узнает, с кем она живет здесь под крышей, тогда мы подставим всех.

Прошла уже неделя, с тех пор как мы теснимся в мастерской Оскара. Медленно, но верно ситуация ухудшается. Неделя без душа. Ведро с водой, тайно пронесенное Венди в мастерскую, тут же превращается в коричневую бурду. В воздухе стоит ужасный запах. Любой разговор превращается в дебаты, а Харриет и Гидеон постоянно вынуждены выступать посредниками в ссорах по поводу спальных мест.

Оскар сегодня запаздывает, но когда он, наконец, появляется, то выясняется, что ему снова нужно уходить.

— Все в порядке? — спрашиваю я.

— Ниам хочет ненадолго сходить выпить коктейль. Я не могу остаться, — говорит он, при этом не глядя мне в лицо. Скрывает ли он что-то?

— Одна из девушек больна. Она весь день никого не подпускает к ведру, — говорю я.

— Гидеон мне рассказал. Позже я попытаюсь принести медикамент.

— Спасибо. Я переживаю за нее. — Я удостоверилась, что никто не подслушивает. — Могу я быстренько принять душ? — спрашиваю я. Он смотрит на меня и чувствует неловкость

— Внизу?

— Мне надо ненадолго выйти, — признаюсь я.

— Не думаю, что это хорошая идея.

— Пожалуйста, — умоляю я. Я не могу больше подавлять отчаяние в моем голосе.

Он выглядывает на лестницу, затем похлопывает указательным пальцем по подбородку.

— У меня в спальне есть отдельная ванная комната, — говорит он.

— Отлично.

Его комната больше, чем квартира моих родителей. На одной из стен красуется огромный телевизор. Напротив стоят диваны с креслами, а в другом углу - громадная кровать. В ванной комнате есть большой душ, гидромассажная ванна и двойной умывальник. Эта экстравагантность возмущает меня, она совсем не подходит Оскару. Но так уж он живет.

— Полотенца в шкафу, — говорит он.

Я быстро принимаю горячий душ. Выйдя из ванной, я вижу Оскара, сидящего на кровати и роющегося в прикроватной тумбочке. Он подзывает меня.

— У меня есть кое-что для тебя, — говорит он. Я опускаюсь на кровать рядом с ним, и он протягивает мне отпечатанную фотографию меня и моих родителей. Я провожу пальцем по их лицам. Милая, изнуренная улыбка моей матери, щетинистый подбородок моего отца, их изношенная, плохо сидящая одежда. Я прижимаю фото к груди.

— Откуда это у тебя? — спрашиваю я. Украдкой я вытираю слезы.

— Я был в вашей старой квартире некоторое время, — говорит он.

— Ты постоянно меня удивляешь, — говорю я. Он не только как человек лучше, чем я могла себе представить, но еще и мой друг.

— Я искал также фотографию Квинна, но не нашел. А рыться и дальше в твоих вещах мне не хотелось.

Я закрываю глаза, чтобы представить Квинна, как вдруг кто-то нажимает на ручку двери. Оскар бросается на меня, кидает меня на кровать и закрывает меня своим телом. Он прижимается лицом к моему лицу. Инстинктивно я хочу его сбросить, но понимаю, что это для моей же защиты.