Майкл Шаара - Книга

Молодой человек неуверенно кивнул.

- А вот, - громко сказал Командир, - задание на сегодня. Принимайте корабль. Вьятт пойдет с вами - только в этот рейс, "объезжать" вас, как молодого пони. Прислушивайтесь к нему. В команде будет еще один, по имени Купер. Раскройте как следует уши и закройте рот - кроме тех случаев, когда будут вопросы. Не упустите такую возможность. Вот и все.

Боклер отдал честь и повернулся кругом, чтобы идти.

- Увидите Вьятта, - добавил Командир, - скажите ему, что я не могу присутствовать при вашем отлете. Слишком занят. Масса бумаг на подпись. Этих распроклятых бумаг больше, чем чирьев у шефа.

Молодой человек медлил.

- Помоги вам бог. Это все, - сказал Командир.

Вьятт заметил письмо, когда молодой человек был еще далеко. Глаза его заволокло пеленой. С секунду он стоял в бездействии. Затем увидел новенький зеленый ящик с приборами на спине этого человека, увидел выражение лица, когда он поднимался по трапу, - и у него перехватило дыхание. С минуту Вьятт стоял, жмурясь от солнца. "Мне? - подумал он. Неужели мне?"

Боклер поднялся на ступеньки и сбросил ящик, размышляя, что не особенно приятно так начинать карьеру. Вьятт кивнул ему, но ничего не сказал. Принял письмо, вскрыл, прочел. Он был небольшого роста, полный, темноволосый и очень энергичный. Читая письмо, не изменился в лице.

- Что ж, - произнес он, закончив, - спасибо.

Наступила долгая пауза. Наконец Вьятт спросил:

- А Командир сюда собирается?

- Нет, сэр. Сказал, что занят. Просил передать всем наилучшие пожелания.

- Вот и славно, - сказал Вьятт.

Оба умолкли. Вьятт провел новичка в его каюту и пожелал удачи. Затем вернулся к себе, чтобы все обдумать. Прослужив двадцать восемь лет в Картографическом подразделении, он потерял способность удивляться. Он сразу все понял, но должно было пройти какое-то время, чтобы среагировать. "Ну-ну", - говорил он самому себе, но ничего не ощущал при этом.

"_Почему_?" - размышлял он, рассеянно смахнув сигареты на пол. В письме не говорилось о причине. Возможно, он не прошел физические испытания. Или психика подкачала. То или другое, каждое само по себе, - достаточные причины. Ему сорок семь, а дело не из легких, но ведь он чувствует себя сильным и ловким, ничего не боится. Ему казалось, он продержится еще долго, но, очевидно, на деле это не так. "Но теперь, - думал он, - куда теперь?"

Он с интересом сосредоточился на этой мысли. Ничего такого он себе заранее не присмотрел. Практически ничего. В свое время он легко и естественно включился в дело, зная, чего хочет: путешествовать, смотреть и слушать. Когда он был молод, его привлекало приключение само по себе. Теперь - нечто иное. Трудно было это сформулировать, но в чем-то он чрезвычайно нуждался и понимал это. Нужно смотреть, наблюдать и... _понимать_. Это конец долгого периода. Неважно, что именно с ним неладно, главное, все кончено, он возвращается домой - и никуда в особенности.

Когда наступил вечер, он все еще был в своей каюте. Наверно, у него нашлись силы принять и ясно осознать все это - и он решил, что ничего не поделаешь. Если в космосе есть что-то такое, чего он пока не открыл, то, похоже, ему этого и не нужно.

Он встал и направился в рубку управления.

Его ждал Купер, высокий, бородатый сухопарый мужчина с сильным темпераментом, с большим сердцем и с немалой способностью поглощать жидкость. Он сидел в рубке в полном одиночестве, когда вошел Вьятт.

Если не считать ярко-изумрудных сигнальных огоньков на пульте управления, рубка была погружена во мрак. Купер лежал в пилотском кресле, глубоко откинувшись назад, ноги его упирались в пульт. Одна нога была разута, и он тихонько нажимал на кнопки огромными босыми пальцами. Первое, что заметил Вьятт, когда вошел, была эта нога, зловеще мерцающая в зеленом свете щитка. Где-то в глубине корабля слышался шум динамиков, которые то включались, то отключались.

Вьятт улыбнулся. По игре куперовской ноги и ее пальцев, по его положению в кресле и по безвольно свисавшей с кресла руки было очевидно, что Купер надрался. В порту он обычно бывал пьян. Симпатичный малый, он мало заботился о том, как выглядит, а хорошие манеры у него вовсе отсутствовали, что было типично для членов Подразделения.

- Что скажешь, Билли? - невнятно спросил Куп из глубины кресла.

Вьятт сел.

- Где ты был?

- В порту. Повсюду в этом чертовом порту пил. Жарища!

- Что-нибудь принес с собой?

Куп безвольно махнул рукой в неопределенном направлении: - Поищи.