Александр Шалимов - Брефанид

Александр Шалимов

Брефанид

В издательстве МППФ - Мировая порнография, приключения, фантастика младший редактор Олл Флипс выдвинулся после того, как изобрел порнографометр - несложный полуавтомат на полупроводниках, размером с магазинную кассу. Прибор был прост в обращении и очень удобен. Входными данными служили условные индексы. Их мог без труда подсчитать механически любой редактор средней квалификации, полистав рукопись. В индексы по специальной таблице вводилась поправка на "интеллигентность потребителя" величина крайне малая, а для некоторых читательских групп вообще стремящаяся к нулю.

- Понятно, - сказал Главный редактор издательства, познакомившись с новым прибором. - Значит, средней коэффициент порнографичности, обеспечивающий массовый сбыт, вы принимаете равным...

- От трех до пяти, сэр, - поспешно пояснил Флипс.

- А у этой рукописи? - поднял мохнатые брови главный редактор.

- Двенадцать, сэр.

- Так это хорошо или плохо?

- Плохо, сэр. Нельзя пересаливать! С вашего разрешения, даже в этом нельзя пересаливать, сэр. А автор рукописи, как бы это вам объяснить... Вот, например, на первой же странице героиня...

- Ладно, - прервал Главный редактор. - Знаю. Читал! Книга уже в производстве. Пусть печатают. Думаю, на нее найдутся любители... И имейте в виду, Флипс, если, вопреки вашему карканью, тираж разойдется, я прикажу вышвырнуть вон и прибор, и вас. За что? А вот за это самое - за философию, критиканство и коэффициенты. Понятно?.. Ну, а если вы все-таки окажетесь правы... посмотрим...

Коэффициент, подсчитанный с помощью порнографометра, не подвел Флипса: книгу не покупали. Почти весь тираж остался лежать на складе.

Впрочем, это было уделом многих книг, изданных в МППФ. Злые языки - а где их нет! - даже утверждали, что Флипс не очень рисковал, предлагая Главному свое изобретение и коэффициенты. Качество подавляющего большинства рукописей, принимаемых главной редакцией, было таким, что зашкаливало любые приборы...

В начале XXI века нарастающая волна кибернетизации докатилась и до издательств. Наиболее трудоемкие операции, требовавшие в недалеком прошлом применения старинных ножниц и клея, уже были механизированы, и конкурирующие издательства стремились полностью автоматизировать работу над рукописями. Поэтому порнографометр также был принят на вооружение и занял скромное место в ряду редакционных полуавтоматов между идеемером старой конструкции и электронным "Максмином" - последней новинкой, гордостью издательства и грозой авторов. Этот "Максмин" - а полное его название было "Электронный калькулятор для обоснования максимальной редукции к минимуму авторского гонорара" - один заменял целую гонорарную группу бухгалтерии и приносил директорам издательства солидный годовой доход.

Не забыли и про Олла Флипса. Вскоре он был назначен редактором, а когда в отделе фантастики сошел с ума один из старших редакторов, неосторожно прочитавший подряд несколько новых рукописей, Флипса перевели в отдел фантастики. Вот здесь-то и расцвели новаторские таланты новоиспеченного старшего редактора. Перед Флипсом раскрылось необозримое поле деятельности. Фантастика слыла самой отсталой ветвью литературы. Литературные критики считали ниже своего достоинства заниматься таким несерьезным жанром. Никто еще не изобрел теории и не придумал истории фантастической литературы, и Флипс решил срочно восполнить пробелы. Прежде всего Флипс проанализировал исторические корни фантастики и убедительно доказал ее божественное происхождение. Первым фантастом оказался господь бог. Согласно Флипсу, бог вступил на стезю фантастики в тот самый момент, когда задумал создать рай на земле. Потом появились новые фантасты: пророки, апостолы, великомученики и святые, бродяги-трубадуры, юродивые, бабки-сказочницы, ученые, журналисты, писатели...

Когда Флипс добрался до середины XIX века, он начал смутно предполагать, что в так называемом искусстве устного и печатного слова, кроме фантастики, вообще ничего не существует. Анализ литературы XX века окончательно убедил Флипса, что фантастика - это всеобщая форма литературы. В том или ином виде фантастика присутствует в любом произведении любого жанра: во всех романах, повестях, рассказах, поэмах, учебниках, задачниках, в любой монографии, гипотезе, теории, в каждой газетной статье и заметке, в каждом устном высказывании почти на любую тему.