Михаил Немченко - Только человек

— Что все это значит? — обернулся он к Ходжерсу. — Неужели вся эта публика тоже… дело ваших рук?!

На лице изобретателя отразилось некоторое смущение.

— Поверьте, сэр, я чувствую себя очень виноватым перед фирмой, потупившись, прошептал он. — Но я не мог удержаться… Сами понимаете: серийное производство гораздо рентабельней.

Гигантский суперфотонный корабль Бога мчался в пространстве, обгоняя лучи света проносящихся мимо звезд. Но, хотя розовые огоньки анализаторов на пульте управления свидетельствовали, что в пересекаемом секторе вверенного ему участка Мироздания в данный момент все в порядке, на душе у Бога было невесело. Мысль о предстоящей встрече с Беспокойной планетой, как всегда, портила ему и без того неважное настроение.

Оно было неважным уже девятнадцатый миллион лет, с тех самых пор, как Богу досталась при распределении эта небесная глухомань — огромный полупустынный кусок пространства на самой окраине Галактики. Обитаемые планеты были разбросаны здесь на таких расстояниях одна от другой, что, несмотря на непрерывные разъезды, Богу никак не удавалось по-настоящему держать в поле зрения всех своих подопечных. Мотаясь из созвездия в созвездие, он с завистью думал о своих счастливчиках коллегах, получивших теплые местечки близ центра Галактики.

Да, в тех благословенных краях Богам не нужно было тратить много времени на перелеты. Густо обросшие планетами звезды висели там сплошными сплетающимися гроздьями, и все объекты наблюдения были, что называется, под рукой. Наиболее удачливым из Богов удавалось даже выкроить пару-другую световых лет, чтобы слетать на побывку в Рассадник Разума, как официально именовалось их родное семейство планет. Побывку, о которой нашему периферийному Богу не приходилось и мечтать…

Словом, Бог имел достаточно оснований быть недовольным судьбой. И, однако, сознавая важность возложенной на него миссии, он терпеливо тянул свою лямку. Тем более что винить в своих невезениях Богу было некого. Ведь все решил жребий.

Вероятно, мало кому известно, что каждые тридцать миллионов лет заступающие на вахту Боги бросают жребий мечеными фотонами, разыгрывая между собой участки неба. Так повелось уже давно — с тех пор, как у ахиннеев возникла «Служба усовершенствования слаборазвитых миров».

Собственно, все началось с того, что ахиннеям, заселившим, как уже говорилось, целую группу планет в одном из Центрально-Галактических районов, удалось разработать остроумный метод, получивший название «самоконсервирования». Они научились особым образом засушивать себя в специальных камерах, в результате чего все жизненные процессы столь сильно приглушались, что дальнейшее существование в несколько раз сократившегося в объеме индивида можно было растянуть практически до бесконечности. Благодаря этому замечательному открытию, свежезасушенные ахиннейские космонавты на своих суперфотонных кораблях, черпавших энергию прямо из пространства, сумели обшарить весь обозримый звездный мир. И тут они с радостным удивлением обнаружили, что во всей безбрежной Галактике нет никого, кто б мог, хотя бы отдаленно, сравниться с ними по интеллекту и цивилизованности.

Возможно, другие на их месте лишь безмерно возгордились бы от такой новости, проникнувшись высокомерным презрением ко всей инозвездной мелюзге. Но не таковы были ахиннеи. Они сочли своим долгом взять шефство над неотесанной Галактикой, дабы направить ее анархическое развитие по надлежащему руслу.

Разумеется, ахиннеи отнюдь не собирались подрывать сложившегося в Галактике единоначалия. Облагодетельствованные миры должны были во всех случаях оставаться на ступеньку ниже своих архитекторов и наставников из Рассадника Разума. Этот принцип был положен в основу деятельности «Службы усовершенствования» с момента ее создания.

Ахиннеи ввели у себя нечто вроде воинской повинности. Специально отобранные молодые люди тщательно засушивались, и после соответствующего инструктажа каждому из них присваивалось звание «Блюститель-опекун Галактики», или сокращенно БОГ. Разыграв между собой уже описанным образом небесные сферы, эти молодцы отправлялись пасти звездные стада. А их предшественники, отдежурившие свой срок, возвращались к родным пенатам.

О, как нетерпеливо ждал этого счастливого момента наш Бог, летящий сейчас к Беспокойной планете! Но, увы, до конца вахты ему оставалось еще одиннадцать миллионов лет. В общем-то, не так уж много по ахиннейским масштабам, но и не так чтобы уж очень мало. И миллионолетия эти обещали быть такими же полными хлопот, как и все предыдущие.