Роман Подольный - Легкая рука

— Простите, пожалуйста, — услышал Сергей еще один голос и радостно понял, что это его собственный. — Простите, пожалуйста. Мы с вами полгода ездим в одном троллейбусе, и я подумал, что пора бы нам и познакомиться.

— Полгода? В одном троллейбусе? Вот не замечала, — голос девушки был неласков. Но его приглушенный двойник говорил совсем другое и иным тоном:

— Молодец! Решился! Вот хорошо!

— Да, именно полгода Можно ли считать этот срок достаточным?

— Знаете, я как-то не привыкла знакомиться в троллейбусах. (А он настойчив. Умница.)

— Но ведь это совсем особый случай.

— Боюсь, что в вашей биографии вовсе не такой уж особый. Вы, наверное, часто пристаете к девушкам? (Господи, какую чушь я говорю. Уж не ревную ли? Ну, не слушай меня, ты мне нравишься. Положи руку мне на плечо, скажи, что сегодня мы не можем сойти на разных остановках.)

— Сегодня мы не можем сойти на разных остановках!

— Вы, транспортный ловелас, сейчас же снимите руку с моего плеча, если не хотите дождаться пощечины. (Что он себе позволяет! Но его рука так приятно тяжела и тепла. Себе-то зачем лгать?)

— Неужели вам было противно мое прикосновение?

— Конечно, нет, — сказал ласковый голос. Строгий ничего не сказал. Девушка решительно рванулась вперед и выскочила в как раз открывшуюся на очередной остановке дверь.

(Ну вот, теперь он на меня обидится… Нет! Ура! Сошел за мной. Сейчас будет просить прощения. А зачем? Сказал бы просто: “Знаю, я вам нравлюсь…”)

— Девушка, я не буду просить прощения. Знаю, что и я вам нравлюсь.

— Я позову милиционера. — Ласковый голос куда-то исчез. Этот же был теперь не просто строг. Он угрожал. А главное, девушка убегала.

Сергей растерянно остановился. Она замедлила шаг, только отойдя метров на двадцать. И тогда снова зазвучал нежный голосок:

— Дура я, дура. Зачем я с ним так? Воспитание, которое хорошим называется. Но, может быть, он меня еще догонит? Я была бы совсем другой…

— Нет, — сказал Сергей, вытирая со лба пот и поворачивая пуговку на кепке. — Нет, не была бы!

— Разочаровались? — теперь человек за столом был совсем не официален. — А зря! Лучше порадуйтесь, что мы не все делаем, что думаем. Вот сейчас, например, вы бы рады меня отколотить. Но ведь не сделаете этого, правда? И не ищите на мне прибора. Угадать, что человек думает, легко. Но что он сделает — вот вопрос.

— Вот вопрос! — повторил Сергей.

— Вы все об опасности да об опасности, да как я ее избежал, да как же я догадался… Бросьте! Не такой это был подвиг, чтобы много рассусоливать. Вот по дороге к той планете опасность была. Не знал я рейса хуже и, надеюсь, не узнаю. Вы, простите, мясо едите?..

— Ах, даже естественное, а не только синтетическое? Спасибо, порадовали. А тогда на корабле, представьте, — одни идейные вегетарианцы. И команда, и десантники, и биологи. И повара, конечно. С ума сойти. Смотрят на меня, когда в столовой заказ делаю, как людоеды на миссионера…

— Ну да, вы правы, я оговорился: как миссионеры на людоеда. Слушаю каждый день про поедание трупов, про отравляющие организм животные белки и прочее в том же духе… Бр-рр! Я ведь человек впечатлительный, внушаемый, поддающийся чужому влиянию…

— Не обращать внимания! Легко сказать. Посмотрел бы я на вас, если бы ваша девушка с вами за одним столом усидеть не могла? То-то!..

— Ах, это другое дело? То-то! Плюнул, признал, покаялся, примкнул. Сам думаю, долетим — посмотрю, что делать, планета ведь не корабль, где люди друг у друга на голове сидят и все всё видят, может, еще удастся тайком отречься…

Долетели. А на планете благодать. Там, понимаете, тоже, как на корабле, одни травоядные, а хищников — нет и в помине. Мир, благодать, десантники становятся экологами, а экологи строят гипотезы, каким же, мол, образом здесь природное равновесие без хищников поддерживается.

Они гипотезы строят, а мы травку косим, сенцом здешних вегетарианцев подкармливаем, они ведь, в отличие от нас, неразумные, что и понятно; человек по природе своей суперхищник, те же экологи так говорят, хотя и настаивают, будто нам с природой этой своей бороться надо… Я и борюсь из последних сил, благо с девушкой у меня все хорошо, только вот бифштексы то и дело во сне вижу.

Но тут вдруг пропадает один эколог, другой… Куда, почему, как? Нет же там опасностей! Мечемся по планете, ищем, на зыбучие пески какие-нибудь грешим. Ни черта! Вылез я из вертолета, прилег на стожок передохнуть. Вижу, подходит ко мне крысион, это что-то вроде нашего грызуна, по зубам судя, ну и сенцом очень даже не брезгует, ушастенький, на кролика смахивает, разве что со слона ростом. Подходит, наклоняет голову, смотрю я в его глаза… И, знаете, даже не понял, как ухитрился на другую сторону стога переметнуться. Парализующие пули, известное дело, только через пять секунд срабатывают. Хорошо еще, что по инструкции на неосвоенных планетах без пистолетов ходить нельзя, а против инструкции даже вегетарианцы бессильны…