Фрэнк Херберт - Создатели небес. Улей Хелльстрома

«Он убил себя», — мысленно повторил Фраффин и посмотрел на Рут — прекрасное, чистое, экзотическое создание. Неожиданно он почувствовал связь с нею и всеми остальными ее соплеменниками. «Они не имеют никакого прошлого, кроме того, которое давал им я», — подумал он.

Неожиданно он ощутил тот же самый приносимый бризом запах горьковатой соли, который он вдыхал в Карфагене. Вся его жизнь, он чувствовал это, идентифицировалась в его сознании с Карфагеном.

«Первородные отправят его в изгнание, без каких-либо спутников. Лишение общения с другими Чемами — единственное наказание, которому подвергались Чемы, каким бы ни было их преступление».

«Сколько же времени я смогу выдержать это одиночество, прежде чем выберу тот же путь, что и Келексел?» — подумал он.

И снова он вдохнул этот соленый воздух, смешанный с пылью — запах Карфагена, сухой, зараженный, который совсем не приводил его в восхищение, как Като, — он помнил людей, ползавших по улицам погибающего города пораженных ужасом.

— Я же предупреждала, что все так и закончится, — произнесла Инвик.

Фраффин закрыл глаза, чтобы не видеть ее. В темных глубинах своего сознания он мог видеть свое будущее, одинокий дом, скрытый в палисаднике, дорогу в который другим закроет чувство стыда благодаря некоторым способностям своей крови, питавшей алчного оракула, сидевшего внутри него. Ему предоставят различные машины и устройства — чтобы сделать его жизнь комфортабельной и вечной — все, кроме общения с приятелями-Чемами или другими живыми существами.

Он мысленно представил, как ломается автоматический тостер, и ему приходится ремонтировать его. Его мысли прыгали, как камешек, отскакивающий от поверхности воды озера. Его воспоминания об этой планете не оставят его в покое. Ведь он — прыгающий камешек, в котором сконцентрировались целые эпохи. Он видит дерево, лицо… лишь на мгновение промелькнуло какое-то лицо, и вот уже его память воскресила фигуру дочери Каллима-Сина, выданную замуж (по указке Чемов) за Аменофиса III три тысячи пятьсот лет назад.

И еще: он помнит то, что некогда царь Кир предпочел археологию трону. Идиот!

Места: стена в грязной деревне, тянущаяся вдоль пустой дороги. Это местечко называлось Муквайяаром. Эта стена вызвала в памяти облик могущественного Ура, каким он запомнил его в их последнюю встречу… В его памяти живой, не мертвый, Тиглат-Пайлезер величественно проходил перед съемочной бригадой Чемов через Врата Иштара по Улице Процессий. В этом параде, не подвластном времени, он видел Сеннашериба, Шалмансера, Изем-Дагана, Синсарра-искуна, и все они танцевали под дудку Чемов.

Картины различных эпох и мест проносились сейчас в сознании Фраффина. На короткое время в его памяти вспыхнули картины Вавилона времен царя Линга, центра мировой торговли, существовавшего за две тысячи лет до того, как он начал создавать сюжет, который приводил в трепет Чемов, где героем был Иисус.

И в этот миг Фраффин понял, что его разум был единственным вместилищем для созданных им существ, единственным заповедником, где они сохранились — здесь хранились их желания, раздавались их голоса, он помнил их лица, все те расы, которые сгинули, не оставив и следа, кроме отдаленного неслышного шепота… и слез.

Мысли кружились в его голове. «Я смотрю на их жизнь их глазами!» — подумал Фраффин.

Воспоминания, связанные с Шебой, вернули его во времена и в город верблюдов, который смог противостоять легионам Аэлия Галла, но сейчас этот город также, как и Карфаген и он сам, был разрушен и остались лишь обвалившиеся стены, песок, молчаливые камни, ожидающие своего царя Кира, который откопает пустые черепа.

«Aurum et ferrum, — подумал он. — Золото и железо.

Интересно, откроется ли ему смысл бытия перед тем, как его поглотит темнота?

У меня не будет больше никаких дел, которыми я мог бы занять свой разум, — подумал он, — не будет ничего, что могло бы отвлечь меня от скуки».

ПО РАСПОРЯЖЕНИЮ ПЕРВОРОДНЫХ:

На период этого цикла отказать в выдаче разрешений желающим наблюдать первобытных Чемов в их естественной среде обитания. Заявки на следующий цикл будут приниматься только от специалистов в области генетики, социологии, философии и истории Чемов и смежных областях науки.

Разрешение на встречу с туземным знахарем Андроклесом Фурлоу и его женой Рут будут выдаваться лишь с учетом следующих ограничений:

1) Запрещается обсуждать тему бессмертия.