Роберт Шекли - Мисс Мышка и четвёртое измерение

- Какая удача! - сказал я. - Особенно если учесть, сколько сейчас берут машинистки!

И тут вошла Мими Ройс с чайным подносом. Фостер даже головы не повернул. Он то ли действительно не замечал ее очевидного обожания, то ли предпочитал делать вид, что не замечает. Мими, похоже, ничего против не имела. Мне показалось, что передо мной разыгрывается показательный спектакль на тему: "Любовь и английский национальный стиль", в котором всемерно воспевается покорность судьбе, приглушенность голоса и тонов, сдержанность манер... Мими напоила нас чаем и удалилась, а мы с Чарлзом еще некоторое время продолжали беседовать об аурах и различных типах "линии жизни", затем перешли к теме, действительно интересной для нас обоих - к его очередной книге.

- Она будет несколько необычной, - заявил Фостер, откинувшись на спинку кресла и сложив пальцы домиком.

- Неужели еще одно "спиритуальное" приключение? - удивился я. - О чем же вы пишете на сей раз?

- Догадайтесь!

- Так, ну что ж... Вы, часом, не собираетесь в Мачу Пикчу - проверить, справедливы ли доводы в пользу приземления там инопланетных космических кораблей?

Он покачал головой:

- Эту тему издательство "Мистические откровения" уже заказало Элтону Тревису. Нет, я ожидаю невероятных приключений прямо здесь, в "Хижине сипая"!

- Неужто здесь обнаружилось привидение или полтергейст?

- Фи, скука какая! Стыдитесь!

- Ну все, сдаюсь, - признался я.

- Я предполагаю осуществить переход в Неведомое непосредственно отсюда, начал Фостер. - Я буду путешествовать по невообразимым мирам... А затем, разумеется, опишу то, что там видел!

- Вот это да! - восхитился я.

- Вы знакомы с работами фон Гельмгольца?

- Это не он гадал по картам Таро Фридриху Великому?

- Нет, то был Манфред фон Гельмгольц. А я говорю о Вильгельме, знаменитом математике и исследователе, жившем в девятнадцатом веке. Согласно его выводам теоретически вполне возможно ЗАГЛЯНУТЬ прямо в четвертое измерение.

Я задумался, но так ничего из своей памяти на сей счет и не выудил.

- Понятие "четвертое измерение", которым оперирует фон Гельмгольц, продолжал Фостер, - по сути дела, синонимично понятию "спиритуалистская мистика". Так, например, с течением времени меняется название той или иной местности, однако сама местность остается неизменной.

Я кивнул. Вопреки самому себе я во все это верю. Потому и занялся изданием эзотерической литературы. Но я все же понимаю, что иллюзии и самообман здесь скорее правило, чем исключение.

- Однако царство духа, или четвертое измерение, - вещал Фостер, - вполне соотносимо и с нашей повседневной жизнью. Ведь духи окружают нас повсюду. Но живут и движутся они именно в том странном пространстве, которое фон Гельмгольц назвал "четвертым измерением". Так что видеть их практически невозможно.

У меня было ощущение, что Фостер, импровизируя вслух, уже прикидывает текст первой главы своей новой книги. Но я его не прерывал.

- Глаза наши ослеплены реальностью, бытом. Но существуют способы, благодаря которым можно научиться видеть, что же ЕЩЕ есть вокруг нас. Вы знаете о кубиках Хинтона? - вдруг обратился Фостер прямо ко мне. - О нем упоминает в своем "Математическом карнавале" Мартин Гарднер. Чарлз Говард Хинтон - весьма эксцентричный американский математик; году в 1910-м он изобрел схему, благодаря которой можно выучиться зрительно воспринимать так называемый гиперкуб, или "квадрат в четырех измерениях". В основе этой схемы - множество разноцветных, точно мозаика, кубиков, которые, по мнению Хинтона, нужно сперва научиться мысленно представлять себе по отдельности, затем, тоже в уме, научиться ими манипулировать, как бы поворачивая их все быстрее и быстрее, и тогда наконец перед вами возникнет единое целое, знаменитый гиперкуб. - Фостер помолчал. - Правда, Хинтон считал, что добиться этого чертовски трудно. А впоследствии некоторые исследователи, как пишет Гарднер, предупреждали даже о возможности некоего опасного физического и морального ущерба, возникающего при попытке мысленно воспроизвести гиперкуб.

- Похоже, от этого запросто можно сойти с ума, - вставил я.

- Что кое с кем и произошло! - радостно подтвердил Фостер. - Но это они, должно быть, от огорчения. Процедура, предложенная Хинтоном, требует нечеловеческой концентрации. На такую способен, наверное, лишь настоящий йог.

- Вроде вас?

- Дорогой мой! Да я порой вспомнить не могу, что пять минут назад в газете прочел! К счастью, концентрация - не единственный путь в Неведомое. Зачарованность, гипноз - вот куда более легкий путь к заветной мистической тропе. Принцип Хинтона вполне логичен, однако, чтобы он действительно заработал, его следует сочетать с технологией Эры Водолея. И я этого добился!