Колин Капп - Оружие Хаоса

Подсчитав приблизительное количество человеческих жертв, которые погибли с того момента, когда было произнесено это предупреждение, субинспектор понял, что Вселенная еще не готова к контакту с ясновидящими.

Внезапно толчок очередной фазы прыжка подбросил их в воздух с такой силой, что даже Ветка вскрикнула. Их тут же поглотила волна темноты, которая как бы старалась высосать из них жизнь, оставив только пустую телесную оболочку. Вилдхейт вначале боролся с этим, а потом сдался. Он ощущал, как его тело, грубо лишенное жизненных сил, уже не может больше сопротивляться этому. Время потеряло для него всякий смысл. Когда после прошествия какого-то неопределенного времени он приобрел сознание, то понял, что все связанные с прыжком ощущения прошли. Ветка производила впечатление человека очень невозмутимого, но с удивленной миной на лице. Вилдхейт встал и потрогал голову, проверяя ее целость. Коул, очень потрепанный и притихший, сидел на плече субинспектора.

— Ах! — изрек Вилдхейт. — Когда те ребята говорили, что прыжок будет неприятный, то им нельзя отказать в проницательности.

— «Те ребята», как ты их называешь, имеют узоры, читая которые, можно проследить прошлое аж от начала зарегистрированной истории Земли. — Ветка скривилась. — Где мы сейчас? — спросила она через секунду.

— После такого прыжка мы могли оказаться в любой точке Галактики.

— Я не имею в виду положение относительно звезд. Я хочу спросить, в какой мы Вселенной?

— Гм! Мне кажется, что у нас будут проблемы с идентификацией. Для меня термин «вселенная» охватывает все. Все планеты, все Галактики, все пространство, попросту все! Существует только одна Вселенная, поскольку из самого определения вытекает, что она охватывает все!

— Это не так! — Девушка отрицательно покачала головой. — Перед Большим Взрывом существовала еще одна Вселенная.

— Я могу в это поверить. Однако не убеждай меня, что мы попали в нее.

— Все может быть.

— Откуда такое предположение?

— Субинспектор Джим, я могу читать узоры Хаоса. Разве ты уже забыл об этом? В этой области, в которую мы попали, энтропия уменьшается вместе со временем.

— Это невозможно!

— Почему? Направление энтропии является единственным символом расширения или сжатия Вселенной. Наша Вселенная началась с Большого Взрыва, а та кончилась с ним!

— У тебя есть преимущество. Я не могу и не имею возможностей проверить твои утверждения.

— Идем в рубку. Быть может, звезды расскажут нам свою историю.

Вилдхейт, полный сомнений, пошел следом. Когда они вошли в рубку, субинспектор был поражен открывшимся зрелищем. Свет, который он ошибочно принял за освещение, был ничем иным, как светом звезд во всем невообразимом их блеске.

У него закружилась голова. И это внезапное головокружение вернуло ему сознание реальности массы звезд, так прекрасно и точно расположенных в пространстве. Взгляд его охватывал мириады невероятно густо разбросанных звезд, создающих огненный барьер, который рассеивал черноту космоса. Хотя субинспектор знал, что каждая звезда отстоит от другой на много световых лет, трудно было поверить, что им не грозит столкновение. То, что было видно, составляло только часть огромной галактической системы. Эта Галактика была так плотно втиснута в пространство, что сгущение звезд было в миллионы раз сильнее, нежели когда-либо виденное Вилдхейтом в его Вселенной.

Это было реальностью. Много миллионов Галактик — каждая со своими звездными системами — стекалось в сокращавшейся Вселенной в одно место, чтобы потом послужить причиной Большого Взрыва. В этот момент материя всей Вселенной в одно мгновение возвратится к какому-то единству, которое будет началом их ВСЕЛЕННОЙ!

Касдей бесшумно возник за ними и отрегулировал напряжение поляризационных полей так, чтобы притушить свет звезд до уровня, который выносит человеческий глаз.

— Субинспектор Вилдхейт, — сказал он, — я обещал тебе кое-что интересное. И мои друзья единогласно согласились с тем, что я должен сейчас все тебе рассказать.

Касдей подошел к пульту управления, что-то тронул там, затем повернулся к Вилдхейту и девушке. Яркие лучи звезд образовали на его лице тысячи морщин. Субинспектору показалось, что этот мужчина невообразимо старый, такой, как утверждала Ветка. Стоя на палубе чужого корабля, в неправдоподобном звездном свете, в компании таких двух невероятных существ, как Касдей и Ветка, он вдруг понял весь драматизм и нереальность сложившейся ситуации. Это было мгновение вне времени, в которое могло произойти все что, угодно. И последовавшие за этим мгновением слова Касдея полностью подтвердили его опасения.