Владимир Баграмов - Страна убитых птиц

— Все вертолеты? — спросил Президент спокойно.

— Все! Дьявол их раздери! Все до единого! Они лопнули, как орехи.

— Жди указаний!

Президент щелкнул клавишей, положил прибор на стол. Сел поудобнее, смотрел, как мелькают спицы в тощих руках Старухи.

— У тебя неприятности?

— Дай мне водки.

Она пристально посмотрела на него, позвонила в колокольчик, распорядилась.

Он выпил сразу две рюмки, не закусывая, только понюхал дольку огурца и положил ее обратно на тарелку. Откинулся на спинку стула, прикрыл глаза ладонью. О, он помнил тот вечер и ночь! Они врезались в память так ясно, так зримо и выпукло!

…Джу неожиданно застыла у окна, медленно раскачиваясь всем телом. Президент с интересом наблюдал — что это? Танец после любви? Новая игра? Но когда он услышал ее голос — низкий, странный, потерянный голос — он вскочил с кровати, подбежал к ней, развернул за плечи, стал всматриваться в застывшие, словно присыпанные пеплом глаза…

— И ОН ПРИДЕТ… ОН РОДИТСЯ В ЯСНОГОРСКЕ, ТАМ, ДАЛЕКО-ДАЛЕКО! У НЕГО БУДЕТ МАТЬ… УМЕРШАЯ МАТЬ, ОН ТОСКУЕТ… ЕМУ ХОЛОДНО… ОЧЕНЬ ХОЛОДНО… КАК БОЛИТ НОГА! СОХНЕТ НОГА… УСТАЛОСТЬ… БОЛЬШАЯ УСТАЛОСТЬ И НЕНАВИСТЬ ВОКРУГ… ПОЧЕМУ?! ЗА ЧТО?!

По ее меловому лицу, по напряженному, словно каменному, телу, по застывшим, немигающим глазам он понял, что она В ТРАНСЕ.

— ОН ЯВИТСЯ СРАЗУ… ОН ВЗРОСЛЫЙ И СИЛЬНЫЙ… СЛАБЫЙ И СИЛЬНЫЙ! ОН БУДЕТ СНАЧАЛА ОДИН, ПОТОМ ОН ЗАБУДЕТ СЕБЯ И СТАНЕТ ДРУГИМ… ТОЛЬКО НОГА БУДЕТ ЕГО, ТЕЛО, РУКИ… НОГА СОХНЕТ… А ОН САМ ДРУГОЙ, СРАЗУ, УПАЛ И ВСТАЛ ДРУГОЙ! БЕЖАЛА КРЫСА… КРЫСА У ЩЕЛИ… ОНА СДЕЛАЕТ ЕГО ДРУГИМ… ОН ПРИДЕТ, И РЕЖИМ В СТРАНЕ ПАДЕТ…

Тогда он разъярился. Чертова кукла! «Режим в стране»! Он создал его, он выстраивал сложный механизм взаимоотношений внутри Аппарата! После стольких лет междоусобицы, национальной розни, экономической разрухи, диверсий, разгула мафии и преступности — он СОЗДАЛ ГОСУДАРСТВО ПОРЯДКА! Где мафия?! Где преступность?! Великая Федерация сплотила все нации! Он накормил Города! Его ли вина, что люди и ученые так засрали страну, что можно жить только в Городах, окруженных теплицами, парниками, подсобными хозяйствами, фабриками искусственного белка. АВТОНОМИЯ! Да, в Городах есть нищие, придурки и безработные, но разве они голодны?! Им подают, их бесплатно кормят в точках Милосердия! Основная масса людей ЖИВЕТ ХОРОШО! Его ли вина, что пришлось отказаться от миллионов нахлебников вне пределов Городов? Мутанты! Черт с ними, кому они мешают? Страна — СВАЛКА! Ему пришлось принять страну погибшей, а он сделал Великую Федерацию. Дура — «режим»!

Первым его желанием было хлестнуть что есть силы по этому белому лицу с застывшими глазами… Но он остановил поднятую руку.

— …ОН БУДЕТ ГОВОРИТЬ, И ЗА НИМ ПОЙДУТ ВСЕ… И ЛЮДИ, И МУТАНТЫ, И ПТИЦЫ…

Президент засмеялся — во всей стране, кроме нескольких сотен жирных городских голубей, ПТИЦ НЕ БЫЛО. Они давно сдохли, птицы. Не выдержали натиска ОТХОДОВ ПРОИЗВОДСТВА И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЧЕЛОВЕКА.

— …ОН СМЕНИТ ПРЕЗИДЕНТА СКОРО, ОЧЕНЬ СКОРО… ЭТО БУДЕТ СТРАШНО — РЕКИ КРОВИ И ГНИЮЩИЕ ТРУПЫ НА УЛИЦАХ, СОЖЖЕННЫЕ ДЕТИ И ЖЕНЩИНЫ В ДОМАХ, ТАНКИ, ГОРЯЩИЕ СВЕЧАМИ… ПОГРЕБАЛЬНЫМИ СВЕЧАМИ… МОР, ТРИ БОЛЕЗНИ, ОНИ ПРИДУТ ИЗ АЗИИ, КОРОСТА, ВИРУС И БЕЛЬ… БЕЛЬ СТРАШНАЯ… ОН ПОБЕДИТ ВСЕ… ОН НЕ ПОМНИТ СЕБЯ… ЧЕРЕЗ ДВЕ НЕДЕЛИ… ДВЕ НЕДЕЛИ… СТОЙ!

Она вскрикнула! Зрачки расширились — она вглядывалась в одну ей видимую точку на пустой стене. Президент даже оглянулся.

— …ОН В КОЛОДЦЕ… ТАМ ДРУГОЙ! ДРУГОЙ ЦЕЛИТСЯ В НЕГО ИЗ ПИСТОЛЕТА… СТРЕЛЯЕТ! ЭТОГО НЕЛЬЗЯ, НЕЛЬЗЯ, НЕЛЬЗЯ!!! МАТВЕЕВ… ДРУГОЙ — МАТВЕЕВ… А ОН… СИЯНИЕ! НИЧЕГО НЕ ВИЖУ! ТАМ СИЯНИЕ! ГОСПОДИ!

Она, как подкошенная, упала.

Президент сел на край кровати. Голая, облитая тусклым светом луны и звезд, у ног его лежала неподвижно женщина.

В окно ВХОДИЛА ВЕЧНОСТЬ.

…Президент отнял руку от глаз, усмехнулся, легко встал с кресла. Старуха тут же отложила спицы и вязанье, тоже встала. Она отнесла поднос со стола на маленький столик у двери, подошла к нему. Положила руки ему на плечи. На какое-то мгновение их взгляды пересеклись, но он отвел глаза, виновато прищурился.

— Возьми у меня тысяч триста для своего Центра, А?

Старуха даже откинулась, смотрела удивленно. Толстые линзы очков отсвечивали, он никак не мог разглядеть ее глаза.

— Спасибо, я возьму. Тебе надо показаться врачу. Прямо сейчас. И знаешь, кому?

— Психиатру? — он улыбнулся уголком рта.

— Ты угадал, любимый!