Роберт Шекли - Тем временем в Баналии

- Американская свинья! - издевательски усмехнулся Лупеску. - А ну, выкладывай, куда ты запрятал чертежи новой американской высокоорбитальной субмолекулярной трехступенчатой ядерно-конверсионной установки?

Хэдли с кляпом во рту только улыбнулся.

- Друг мой, - ласково сказал Лупеску, - на свете есть такая боль, которую не вытерпеть никому. Может, избавишь себя от лишних неудобств?

В серых глазах Хэдли вспыхнула насмешливая искорка. Он молчал.

- Несите инструменты для пытки! - велел, ухмыляясь, Лупеску. - Мы заставим эту капиталистическую свинью заговорить.

Чан и мадам Уи вышли из комнаты. Лупеску быстро отвязал пленника.

- Поторапливайся, старина, - сказал Лупеску. - Они вернутся через минуту.

- Я не понимаю, - промолвил Хэдли. - Вы же...

- Британский агент 432 к вашим услугам. - Лупеску поклонился, лукаво блеснув глазами. - Не мог раскрыться, пока тут болтались Чан с мадам Уи. Вези свои чертежи обратно в Вашингтон, дружище! Держи пушку, она тебе пригодится.

Хэдли взял тяжелый пистолет с глушителем, снял его с предохранителя и выстрелил Лупеску прямо в сердце.

- Твоя верность правительству республики, - сказал Хэдли на чистейшем русском языке, - давно уже подвергалась сомнению. Теперь с тобой все ясно. Кремль будет доволен.

Хэдли переступил через труп и открыл дверь. Перед ним стоял Чан.

- Собака! - зарычал Чан, поднимая тяжелый пистолет с глушителем.

- Погоди! - крикнул Хэдли. - Ты не понимаешь...

Чан выстрелил. Хэдли рухнул на пол.

Быстренько сорвав с себя восточную маску, Чан превратился в настоящего Антона Лупеску. В комнату вошла мадам Уи и ахнула.

- Не волнуйся, крошка, - заявил Лупеску. - Самозванец, выдававший себя за Хэдли, был на самом деле китайским шпионом по имени Чан.

- А кто же тогда тот второй Лупеску?

- Очевидно, - сказал Лупеску, - это и был настоящий Джеймс Хэдли. Где же, интересно, все-таки он спрятал чертежи?

При тщательном осмотре на правой руке трупа, выдававшего себя за Джеймса Хэдли, была обнаружена бородавка. Она оказалась искусственной. Под ней скрывалась микропленка с драгоценными чертежами.

- Кремль вознаградит нас, - обрадовался Лупеску. - А теперь мы...

Он осекся. Мадам Уи держала в руках тяжелый пистолет с глушителем.

- Собака! - прошипела мадам и выстрелила румыну прямо в сердце.

Быстренько освободившись от маскировки, мадам Уи превратилась в настоящего Джеймса Хэдли, американского секретного агента.

Хэдли помчался вниз по лестнице на улицу. Черный лимузин по-прежнему стоял у крыльца. Грек со шрамом вытащил из кармана пушку.

- Ну? - спросил он.

- Я с ними разделался, - ответил Хэдли. - Ты тоже хорошо поработал, Чан. Спасибо тебе.

- Не за что, - отозвался шофер, срывая с себя (каску, из-под которой показалось хитрое лицо агента Китайского национально-освободительного движения. - А теперь пулей в аэропорт, верно, старина?

- Совершенно верно, - сказал Джеймс Хэдли. Мощная черная машина помчалась во тьму. В уголке салона кто-то шевельнулся и схватил Хэдли за руку. Это была настоящая мадам Уи. - Ox, Джимми! - проворковала она. - Неужели наконец-то все позади?

- Все кончено. Мы победили, - сказал Хэдли, крепко прижав к себе прекрасную евразийку.

ЗАПЕРТАЯ КОМНАТА

Сэр Тревор Мелланби, старый и эксцентричный английский ученый, оборудовал в одном из уголков своего поместья в Кенте маленькую лабораторию. Он вошел в нее утром семнадцатого июня. Поскольку по прошествии трех дней престарелый пэр так и не появился, его семья заволновалась. А обнаружив, что двери и окна лаборатории заперты, родственники вызвали полицию.

Полицейские взломали тяжелую дубовую дверь и увидели сэра Тревора, безжизненно распростертого на цементном полу. Горло знаменитого ученого было зверски разодрано. Орудие убийства, трехзубая садовая тяпка, лежало рядом с трупом. Дорогой бухарский ковер исчез без следа. И тем не менее все двери и окна были надежно заперты изнутри.

Ни убить, ни украсть отсюда что-либо было невозможно И все же убийство и кража были налицо. По такому случаю в поместье вызвали главного инспектора Мортона. Он прибыл незамедлительно, прихватив с собой своего друга доктора Костыля, известного криминалиста-любителя.

- Пропади оно все пропадом. Костыль, - сказал инспектор Мортон несколько часов спустя. - Должен признать, что это дело поставило меня в тупик.

- Да, задачка непростая, - откликнулся Костыль, тщательно осматривая ряды пустых клеток, голый цементный пол и шкафчик, полный блестящих скальпелей.