Рэй Брэдбери - Тёмный карнавал [переиздание]

Смотреть на картинки было страшно. Гротескные и беспредельно жуткие, они напоминали живопись Дали. Харрис затрясся.

М. Мьюнигант продолжал. Желает ли мистер Харрис лечить свои кости?

— Надо подумать, — ответил Харрис.

М. Мьюнигант ничем не мог помочь мистеру Харрису, пока тот не будет в подходящем настроении. Нужна психологическая потребность в помощи, иначе доктор бессилен. Однако, пожав плечами, М. Мьюнигант согласился «попытаться».

Харрис с открытым ртом лежал на столе. Свет был выключен, шторы задернуты. М. Мьюнигант подошел к пациенту.

К языку Харриса прикоснулся какой-то предмет.

Челюстные кости стало распирать. Они защелкали и затрещали. Одна из картинок на затененной стене как будто подпрыгнула. Харриса тряхнуло, и он невольно захлопнул рот.

М. Мьюнигант вскрикнул. Харрис чуть не откусил ему нос! От лечения не будет проку. Время не пришло. М. Мьюнигант поднял шторы. Вид у него был ужасно разочарованный. Когда Харрис почувствует, что готов к психологическому сотрудничеству, когда действительно будет нуждаться в помощи и доверит себя М. Мьюниганту, тогда, быть может, что-нибудь и получится. М. Мьюнигант протянул свою миниатюрную ладонь. Плата составила между тем всего два доллара. Пусть мистер Харрис подумает. Вот рисуночек — пусть возьмет домой и изучит. Себя нужно знать. Относиться внимательно. Ох уж эти скелеты, неприятностей с ними не оберешься. Глазки М. Мьюниганта засверкали. Всего хорошего, мистер Харрис. О, а как насчет хлебной палочки? Мистер Мьюнигант предложил Харрису коробку с длинными и твердыми хлебными палочками с солью, сам тоже взял одну и начал жевать. Жуя палочки, он чувствует себя… при деле, пояснил он. До скорой встречи, мистер Харрис. И мистер Харрис отправился домой.

На следующий день было воскресенье. Утро у мистера Харриса началось с новой боли и ломоты во всем теле. Он немного посмотрел комиксы, а потом с возобновившимся интересом принялся изучать миниатюрный, но анатомически верный рисунок скелета, данный М. Мьюнигантом.

За обедом его напугала супруга, Кларисс, принявшись хрустеть, один за другим, суставами своих изысканно тонких пальцев.

— Прекрати! — выкрикнул он в конце концов и зажал уши ладонями.

На весь остаток дня Харрис подверг себя карантину в своей комнате. Кларисс, с еще тремя дамами, сидела в гостиной — играла в бридж, смеялась и болтала. Харрис между тем со все большим любопытством рассматривал и ощупывал себя всего. Прошел час, и он внезапно позвал:

— Кларисс!

Она имела обыкновение не входить, а как бы втанцовывать в комнату, проделывая всяческие изящные телодвижения, только бы не примять подошвой ни единой ворсинки ковра. Извинившись перед подругами, она с радостным видом предстала перед супругом. Он сидел в дальнем углу и, как заметила Кларисс, разглядывал тот самый анатомический рисунок.

— Как раньше, весь в раздумьях, дорогой? Брось, пожалуйста. — Она уселась мужу на колени.

Но мужа занимала не красота Кларисс. Легко удерживая ее легкое как пушинка тело, он недоверчиво притронулся к коленной чашечке жены. Под нежной, сияющей кожей коленка словно бы ходила из стороны в сторону.

— Так и должно быть? — спросил он, шумно втягивая в себя воздух.

— Что должно быть? И как? — рассмеялась она. — Ты о коленной чашечке?

— Вот так она должна перемещаться, вкруговую?

Кларисс попробовала.

— В самом деле, — удивилась она. — Так и есть. Тьфу ты. — Она задумалась. — Нет, с другой стороны, не так. Это всего лишь зрительная иллюзия. Мне кажется. Это не кость движется, а кожа. — Она продемонстрировала.

— Я рад, что у тебя она тоже скользит. А то уже начинал беспокоиться.

— Из-за чего?

Харрис похлопал себя по ребрам.

— Ниже ребер уже нет, они оканчиваются здесь. Но вот еще какие-то — держатся неизвестно на чем!

Кларисс сцепила руки под легкими округлостями своей груди.

— Конечно, дурачок, ребра у всех кончаются в определенном месте. А те короткие чудные — это колеблющиеся ребра.

— Просто хотелось бы надеяться, что размах колебаний у них не слишком уж большой, — неловко пошутил Харрис.

Теперь ему захотелось, чтобы жена ушла: предстояло сделать важное открытие, касающееся собственного тела, а она еще станет насмешничать.

— Жить буду, — сказал он. — Спасибо, дорогая, что зашла.

— Что понадобится — зови.

Поцеловав мужа, Кларисс потерлась о его нос своим теплым розовым носиком.

— Черт возьми! — Он ощупал свой нос, потом ее. — Ты когда-нибудь обращала внимание на то, что носовая кость доходит только досюда, а дальше начинается отросток хряща?