Роберт Силверберг - Ночные крылья. Человек в лабиринте. Полет лошади

— Мне жаль, что ты бессоюзный, — сказал я ему, — но думаю, тебе не стоит жалеть себя. Пошли.

Мы побрели от ворот вдоль извилистой улицы в Рам. Мы были на окраине города, там, где располагались приземистые, невысокие дома, увенчанные неподвижными нагромождениями защитных сооружений. За ними поднимались сияющие башни, которые мы видели с полей предыдущей ночью; останки древнего Рама, тщательно охраняемые и оберегаемые уже тысячу лет или даже больше; рядом раскинулся рынок, расположилась фабрика, поднимался купол центра связи, храмы Провидения, резервуары памяти, ночлежки, публичные дома, правительственные здания, штабы различных союзов.

На углу возле здания Второго Цикла, стены которого были отделаны каким-то резинообразным материалом, я увидел городской шлем мыслепередачи и водрузил его на голову. И сразу же мысли мои хлынули по каналу, пока не достигли интерфейса, откуда попали в мозг накопления информации резервуара памяти. Я проник в интерфейс и увидел складки мозга, который казался бледно-серым на темно-зеленом фоне черепа. Один Наблюдатель сказал мне, что когда-то, в давно прошедших циклах, люди создавали машины, которые думали за них, хотя машины эти были дьявольски дорогими и громоздкими и съедали огромное количество энергии. Это была не худшая из причуд наших предков. Но зачем было создавать искусственный мозг, когда смерть ежедневно высвобождает десятки превосходных естественных, которые можно использовать в резервуарах памяти? Может быть, им не хватало знаний, чтобы их использовать? Но в это мне было трудно поверить.

Я сообщил мозгу данные своего союза, спросил координаты нашей гостиницы, получил их в ту же секунду, и мы отправились в путь. Эвлуэла шла с одной стороны от меня, Гормон — с другой, а я, как всегда, катил тележку, в которой были сложены мои приборы.

Город был переполнен. Я не видел таких толп ни в сонном знойном Эгапте, ни в каком-нибудь другом месте за время моего долгого путешествия к северу. Через толпу протискивались с деловым видом Наблюдатели и мрачные Торговцы, мелькали носилки Правителей. Эвлуэла увидела и несколько Воздухоплавателей, но по законам своего союза не имела права приветствовать их, пока не прошла ритуал очищения. Я с горечью заметил, что многие Наблюдатели смотрели на меня презрительно и неприветливо. Еще я заметил, что в городе много Защитников и даже больше, чем надо, Продавцов, Слуг, Производителей, Писателей, Коммуникаторов и Транспортировщиков. Повсюду были ньютеры, которые молчаливо выполняли свою работу, и еще улицы просто заполнили инопланетяне, большинство из них, видимо, просто туристы, хотя были и бизнесмены, чтобы делать еще возможный бизнес с угрюмыми, обедневшими землянами. Я заметил много Мутантов, которые, крадучись и прихрамывая, пробирались через толпу, но ни у одного не было такой гордой осанки, как у Гормона, шедшего рядом со мной. Он был единственный в своем роде. Все остальные, кого я видел, были покрыты пятнами, волосы у них были какие-то пегие. Это были существа с асимметричными телами, у них либо не было каких-то конечностей, либо этих конечностей было слишком много, либо они были самым невероятным образом деформированы. Среди них мелькали заморыши и косоглазые, и какие-то юркие существа, и ползуны, и свистуны. Это были и воры-карманники, и те, кто перебрался сюда в надежде получить работу, и разносчики органов, и продавцы покаяния, и покупатели надежды, но ни один не держался с таким достоинством, как будто он считал себя настоящим человеком, как это делал Гормон.

Шлем мыслепередачи правильно указал нам дорогу, и меньше, чем через час ходьбы мы добрались до гостиницы Наблюдателей. Я оставил Гормона и Эвлуэлу на улице и вкатил свою тележку внутрь.

Наверное с десяток Наблюдателей расположились в холле. Я приветствовал их так, как принято в союзе, и они лениво ответили на мое приветствие. Неужели это и были стражи, от которых зависела безопасность Земли? Простаки и слабаки!

— Где я могу зарегистрироваться? — спросил я.

— Новенький? Откуда?

— Последнее место, где я регистрировался, был Эгапт.

— Надо было там и остаться. Здесь Наблюдатели не нужны.

— Где я могу зарегистрироваться? — повторил я.

Щеголеватого вида юнец указал на экран в глубине большой комнаты. Я подошел к нему, прижал к нему пальцы, мне был задан вопрос, и я назвал свое имя, которое Наблюдатель может назвать только другому Наблюдателю и в пределах гостиницы. Распахнулось небольшое окошечко, и человек с отечными глазами, с эмблемой Наблюдателя на правой, а не на левой щеке, что говорило о его высоком положении в союзе, произнес мое имя и сказал: