Андрэ Нортон - Колдовской мир

— Очень признателен, — рассеянно проговорил Эйлин.

Я думала, что он все еще в плену чар, и поэтому медленно соображает, и простила ему эту убогую благодарность, но его манеры меня задели.

— Где находится Ущелье Фрома? — живым и нетерпеливым голосом спросил Эйлин.

— День пути верхом, — ответил Джервон.

Я уже не могла говорить: во время борьбы с Серебряной Женщиной я забыла всякую усталость, но сейчас, когда все кончилось и Эйлин освобожден, вся эта усталость навалилась на меня. Я покачнулась. За моей спиной оказалась рука, крепкая, как стена, и поддержала меня. Эйлин уже отошел.

— Тогда поехали, — сказал он.

— Подождите. — Слова Джервона щелкнули как приказ. — Леди ехала целый день без отдыха и сражалась всю ночь, чтобы освободить вас. Она не может ехать тотчас же.

Эйлин нетерпеливо оглянулся. Лицо его стало упрямым, как в детстве.

— Я… — начал было он и после минутной паузы кивнул — Ладно.

Он сказал это неохотно, но я была слишком измучена, чтобы обращать на это внимание.

Я так толком и не помнила, как мы выбрались из развалин спирали, смутно помню только, как лежала на земле на скатанном плаще; крепкая рука держала меня и далекий голос требовал, чтобы я спала.

Я проснулась от дразнящего запаха мяса, а приоткрыв глаза, увидела танцующее пламя костра и над ним на прутьях тушки лесных птиц, маленьких, но таких вкусных, что даже лорд Долин не отказался бы иметь их на праздничном столе.

Джервон без шлема и с откинутым на плечи круглым капюшоном сидел и критическим оком поглядывал на жарящихся птиц. А где же Эйлин? Я повернула голову, но брата не было видно. Я приподнялась, окликнула его.

Джервон быстро повернулся ко мне:

— Он уехал около полудня, тревожась за свою супругу, и, конечно, за свои владения.

С меня мигом слетели остатки сна, потому что мне не понравился тон Джервона.

— Но местность опасна… вы сами говорили, что ехать в одиночку рискованно… а нас трое… — я сообразила, что говорю не то, но я чего-то тут не понимала.

— Он мужчина, хорошо вооруженный. Он решил ехать. Может, я должен был его связать? — тем же тоном сказал Джервон.

— Не понимаю… — я окончательно запуталась и смутилась.

Джервон резко отвернулся к костру. И я видела его щеку, твердый подбородок и прямую линию, в какую иногда складывался его рот.

— И я тоже! — с жаром сказал он. — Если бы кто-нибудь сделал для меня то, что вы сделали для него, я не отходил бы от этого человека. А он только и болтал о своей леди. Если он так много о ней думает, то зачем он пошел в сети этой?..

— Может, он забыл? — Я откинула меховой плащ. — Колдовство часто делает такое. А уж если Власть забрала его, то он не мог сопротивляться. Вы, конечно, помните, какие чары она наводила. Если бы вы попали в петлю, она втянула бы и вас.

— Прекрасно! — его голос не утратил гордости. — Возможно, он действовал, как любой мужчина. Однако же от вашего брата можно было бы ожидать, что он поступит не как все. И… — Он остановился, как бы подыскивая выражения, поскольку не хотел сказать то, что просилось на язык. — Леди, не надейтесь… ну, впрочем, может я вижу поднятые мечи там, где они все еще в ножнах. А что вы скажете насчет того, чтобы покушать?

Мне хотелось бы узнать, что его раздражало, но я не могла заставить силой его говорить. Да и голод сейчас был сильнее всего. Я жадно потянулась к мясу и, дуя на него, стала пальцами отдирать мясо от нежных косточек.

Я так долго спала, что мы покончили с едой почти на заре. Джервон привел одну лошадь. Значит, вторую взял Эйлин! Этого я не ожидала. Поведение брата мне казалось все более странным.

Я не спорила, когда Джервон настаивал, чтобы верхом ехала я, хотя я считала, что мы, как товарищи, должны ехать по очереди. Пока я ехала, мои мысли были заняты Эйлином. Дело в том, что он оставил нас… Любой, только что освобожденный от чар, может оказаться настолько затуманенным, что в его мозгу будет только одна мысль, которую надо немедленно воплотить в жизнь. И если Брунисенда значила для него так много, то он и стремился к ней, как к якорю спасения. Нет, я не расценивала его отъезд как бесчувственность: ведь я никогда не была захвачена колдовством, так что мне трудно было об этом судить.

Я вспомнила, каков был Эйлин мальчиком, вспомнила все, что когда-то принимала как должное. Но почему-то у меня было такое ощущение, что никто из постигших Мудрое Учение никогда не отказывался от подобных ощущений и не считал их беспричинными.