Филип Фармер - Многоярусный мир - Создатель Вселенных. Врата мироздания. Личный космос. За стенами Терры.

А потом события завертелись с головокружительной скоростью, поглощая время, энергию и много человеческих жизней. Старый город был объят пламенем, повсюду бушевали пожары. Как оказалось, орлицы забросали его факелами. В нефритовом городе, где вроде бы и гореть-то нечему, шипели и дымились тысячи орлиц, попавших под лучи тепловых лучей Колокольников. На улицах и крышах домов валялись тела больших птиц, тишкетмоакских воинов и дракландцев. Большая часть боев велась сейчас поблизости от вершины города, вокруг храма и дворца.

Защитники и орлицы были так заняты, что не заметили краснобородых, пока три тысячи воинов не прошли через врата в город. К тому времени уже ничто не могло помешать остальным двум тысячам пройти через врата. Сотни орлиц повернули с вершины города, чтобы атаковать тиуда. Из всей битвы Кикаха запомнил только то, что стрелял из лазера и поднимался на каждый из кровавых, дымящихся, горящих уровней. Настало время, когда заряды лазера иссякли и пришлось использовать ручные лучеметы. Прежде, чем они добрались до вершины, лучеметы тоже стали бесполезными, и тогда в ход пошли мечи.

В храме Кикаха наткнулся на груду обугленных тел, в которых только по пристегнутым к спинам серебряным шкатулкам можно было узнать Колокольников. Их было шестеро, и они попали под перекрестный огонь орлиц с ручными лучеметами. Это, должно быть, произошло в самом начале — в первые мгновения внезапной атаки. Орлиц с лучеметами убили из лазеров, но они нанесли ощутимые потери Колокольникам.

Он обнаружил еще четырех мертвых Колокольников, прежде чем они с Ананой, Бракией и другими ворвались в огромное помещение, где были установлены большие врата. Подарга и ее боеспособные орлицы загнали в угол множество дракландцев, тишкетмоаков и двух, нет, трех Колокольников. Это были фон Турбат, фон Свиндебарн и император Коцхамл. Их защищали воины, численность которых стремительно таяла под яростными атаками гарпии и ее больших птиц.

Кикаха, Анана и краснобородые атаковали. Кикаха врубился в гущу орлиц с тыла, полилась кровь, полетели перья и мясо. Он заорал в упоении — конец врагов был близок.

Затем, в последовавшей свалке, он увидел, что трое Колокольников бросили своих товарищей на произвол судьбы и побежали к большому кругу металла — вратам в углу. За ними помчалась Подарга и несколько орлиц. Кикаха бросился вслед. Колокольники исчезли, следом пропала Подарга, а чуть позже и орлицы, словно их и не было.

Кикаха был настолько разочарован, что хотел заплакать, но не стал бросаться в погоню. Колокольники, несомненно, устроили ловушку для преследователей, и гарпия с орлицами обязательно угодит в нее. Кикаха не собирался рисковать попусту, как бы сильно ни желал заполучить в свои руки этих трех оборотней.

Кикаха не успел отвернуться от врат, как на него набросились две огромные птицы. Ему удалось серьезно ранить обеих, и это охладило их пыл. Но орлицы не отставали и постепенно теснили его к большим вратам в углу помещения. Одна из птиц вырвалась вперед и попыталась ударить его клювом. Он рубанул, едва не укоротив опасный клюв. Но тут выступила вторая орлица и повторила попытку соратницы.

Кикаха не мог никого позвать на помощь, поскольку остальные тоже сражались с зелеными птицами. Внезапно он понял, что все-таки придется воспользоваться вратами. Если он не воспользуется ими, то не устоит против двух острых, огромных, кривых клювов. Птицы разделились: одна зашла ему в тыл, и обе атаковали, так что даже если он прикончит одну, другая разорвет его на части.

Он отчаянно оглядел помещение, увидел, что Анана и краснобородые по-прежнему находятся в гуще сражения, и поэтому сделал то, к чему принуждали обстоятельства. Он резко повернулся, прыгнул на диск, опять обернулся и несколько секунд отбивался от птичьих атак. Затем врата активировались, но в последний миг крыло ударило его по голове. Кикаха на какое-то время потерял сознание.

Кикаха открыл глаза и увидел странный и фантастический ландшафт.

Он находился в широкой и неглубокой долине. Землю, на которой он сидел, и окружающие холмы покрывала желтая, похожая на мох растительность.

Небо не отливало зеленью только что покинутого им мира. Оно было настолько темно-синим, что колебалось на грани черноты. Он бы подумал, что сейчас поздние сумерки, если бы солнце только что не миновало зенит. Налево от него в небе висела колоссальная фигура, похожая на башню. Она была зеленого цвета с синими и голубыми пятнами и нечеткими, далеко отстоящими друг от друга белыми массами. Он понял, что очутился на луне, круглом спутнике ступенчатой планеты этой вселенной.