Филип Фармер - Многоярусный мир - Создатель Вселенных. Врата мироздания. Личный космос. За стенами Терры.

Он вскинул лучемет, а Кикаха швырнул нож, который вообще-то не предназначался для бросков. Когда-то Кикаха потратил, наверное, тысячи часов, практикуясь в метании ножей. Он бросал ножи многих разновидностей на разные расстояния, под разными углами, даже стоя на голове. Он заставлял себя этим заниматься, не делая никаких скидок. Он метал ножи до тех пор, пока не начинало казаться, что уже дышит ножами, и вид клинка заставлял его терять аппетит.

Бесконечные часы тренировок, пот, разочарования и самодисциплина окупились. Нож вошел в горло Колокольника, и тот упал спиной на землю. Лучемет грохнулся рядом с ним.

Кикаха бросился к оружию, подхватил его, увидел, что хотя лучемет был и незнакомой модели, но действовал так же, как и другие. Для активации оружия вдавливался маленький предохранитель на плоскости рукоятки. Потом можно было нажимать на курок, который слегка выступал из пластины на внутренней стороне рукоятки.

Колокольник на корме аэролета разворачивал в сторону Кикахи большой лазер. Его луч полоснул белым и пропахал в земле дымящуюся полосу. Он попал в тушу бизона, и ее охватило пламя. Лазер работал вполсилы.

Кикаха не успел выстрелить в Колокольника. Луч ударил по врагу сбоку, и тот рухнул за борт. Затем луч поднялся и упал, и аэролет оказался разрезанным пополам. Колокольников в рубке смело белое пламя.

Кикаха осторожно поднялся и крикнул:

— Анана! Это я, Кикаха! Не стреляй!

Из-за холма рогатых и лохматых туш появилось белое лицо Ананы. Она улыбнулась ему в ответ и крикнула:

— Все в порядке! Я прикончила их всех!

Он разглядел разбросанные по земле конечности недавно подходившего к ней, а теперь поверженного Колокольника. Кикаха направился к ней, но почувствовал тревогу.

Теперь, когда у нее появились лучемет и аэролет — во всяком случае, часть аэролета, — нужен ли ей попутчик?

Кикаха не успел сделать и четырех шагов, когда понял, что она все еще нуждается в нем. Он ускорил шаг и улыбнулся. Она не знала этого мира так, как он, а сражавшиеся против них силы были крайне мощными. Она не станет отвергать такого ценного союзника.

— Как, во имя Шамбаримена, ты сумел пережить все это? — спросила Анана. — Я могла бы поклясться, что тебя растоптало стадо и что до тебя добрались полукони.

— Полукони испытывали еще большую уверенность в этом, — ответил он.

Он усмехнулся и рассказал ей, что произошло. Она с минуту помолчала, а потом сказала:

— Ты уверен, что ты не Властелин?

— Нет, я человек, и всего лишь американец.

— Ты весь дрожишь, — заметила она.

— Я от природы легко возбудим, — ответил он, усмехаясь. — Ты и сама выглядишь похожей на осиновый лист.

Она взглянула на дрожавший в руке лучемет и улыбнулась.

— Мы оба многое пережили.

— Нам незачем оправдываться, — сказал он. — Ладно, давай-ка посмотрим, что у нас имеется на борту.

Солдаты издалека казались маленькими фигурками. Они бросились врассыпную, когда Анана принялась орудовать лучеметом, и явно не собирались возвращаться. Кикаха от души порадовался. У него не имелось никаких планов относительно своих конвоиров, и он не хотел об этом думать.

— Я прикинулась мертвой, — поведала Анана, — бросила в него копье и убила. Колокольники в аэролете были настолько захвачены врасплох, что замерли. Я подобрала лучемет и убила их.

Это был милый, чистый, простой рассказ. Кикаха ему не поверил. Ее врага ничто не отвлекало, и Кикаха не мог себе представить, как она могла вскочить на ноги и метнуть копье прежде, чем пустят в ход лучемет. Колокольника пронзили копьем в рану, которую мог нанести лучемет. Кикаха был уверен, что при ближайшем рассмотрении на трупе нашлась бы маленькая прожженная дырочка. Вероятно, на доспехе тоже, потому что Колокольник носил кольчугу, рубаху и конический шлем.

Однако не стоило шарить по телу и выдавать свои подозрения союзнице. Он последовал за ней к аэролету, две половинки которого все еще висели в полуметре над землей. В обеих частях распростерлись мертвые Колокольники, впереди обугленной массой лежал жрец-тишкетмоак, переводчик Колокольников.

Кикаха вытащил тела и изучил аэролет. Тут имелось четыре ряда из двух сидений в каждом, а между ними узкий проход. На передних креслах сидели пилот и штурман. На панели имелось множество приборов и индикаторов. Они были помечены иероглифами, которые, как сказала Анана, происходили из классической письменности Властелинов и употреблялись редко.