Игорь Дроздов - Брат-зверь

— Стоять! — одними губами приказал Рейсон. — А ну вылазь.

— Ма, здесь солдаты, — сказала девушка за стену и быстро выбралась в комнату.

— Солдаты? — донеслось в ответ. — Рита, ты не ошиблась? Вдруг это инсекты?

— Не, я косым зрением их проверила. Настоящие солдаты. Реакции блеск, а глаза тупые. С автоматов в меня целятся.

Слушая странный разговор, Рейсон недоуменно опустил ДУГАТ. Капитан до такой степени не растерялся, но тоже выглядел не в своей тарелке.

Косое зрение говоришь, подумал Алексей. И, стараясь чтобы это было незаметно, чуть повернул голову, скосил глаза. После чего вскинул ДУГАТ и заставил себя выстрелить. Девчушка поперхнулась на полуслове. На виске открылась крохотная дырочка. Выплеснулся тонкий ручеек, черной слизи и сразу иссяк. Девушка закачалась. На пол упало уже насекомое.

— Дрянь! — в сердцах выплюнул Рейсон и дал очередь прямо сквозь стену.

— Рейсон! — заорал капитан. — Колонисты.

— Помню, — крикнул в ответ Рейсон. — Они наверняка в коконах, я же по полу не бью.

Капитан оценил ситуацию. Кивнул сам себе и тоже ударил по стене.

Висящий мираж покрылся сетью дырочек, заколыхался. За ним закричали. Голос был человеческий, но они не перестали стрелять. Даже Алексей присоединился. За стеной заметались. Несколько раз она выгибалась, словно изнутри в нее с силой бились. Хотя, скорее всего, так оно и было. Под стеной показалась нечто черное, превратилось в тонкий ручеек, быстро растеклось в лужу слизи. Рейсон стрелял, а сам отступал чтобы не испачкать в этой гадости ботинки.

Под градом пуль один угол лжестены оторвался, пошел вниз заворачиваясь, потянул за собой остальное. В конце концов, под треск рвущейся материи рухнул весь мираж. Открылась вторая половина комнаты — с десяток тварей корчились на полу. Две из них, порешеченные пулями, все еще стояли, опираясь на стену. Рейсон и капитан хладнокровно добили их.

На полу лежали девять коконов. Рейсон сразу бросился к ним. Во все стороны полетели куски похожие одновременно на кору и на толстую паутину. Алексей присоединился к нему. Капитан занял оборонительную позицию. Каширцев, разрывая очередной кокон, всякий раз холодел от мысли, что вот сейчас перед ним откроется лицо сына. Бледное, изможденное, с темными кругами под глазами. Лицо мертвеца, хотя к счастью не совсем.

Перед глазами прошли три женщины. Девушка. Та самая, двойника которой он пристрелил. В следующем коконе обнаружил солдата.

— Капитан! — позвал он.

Тот подошел, на хмуром лице прорезалась улыбка.

— Это Шаулир, — сказал он.

Рейсон мгновенно оказался рядом. Начал прослушивать, простукивать, сгибать конечности в суставах. Алексей постоял над ним, потом пошел разматывать оставшиеся два кокона. Освободил парней возраста Ольги. Окинул взглядом разнообразную группу освобожденных. Восемь колонистов — три взрослые женщины, девчушка, двое парней и двое взрослых мужчин. У одного оторвана рука. И явно не давно. Рана покрыта свежей сукровицей. Сергея среди них не было.

Алексей подошел к капитану.

— Надо будет осмотреть еще ту комнату.

— Что? А, обязательно, ты вроде мне уже это говорил. Только сначала отправим к Аману всех этих. Рейсон, ты проверил?

— Рейсон оторвался от груди Шаулира, к которой прижимался со всем пылом вспыхнувшей врачебной страсти.

— Что?

— Шаулир живой?

— Естественно.

— Тогда оторвись, наконец, от него и проверь остальных.

— Так точно.

Он заставил себя оторваться от Шаулира. Перешел к ближайшему колонисту. Это оказался мужчина — невысокий, худощавый, но с отвислым животиком. У него был очень длинный нос и плешь на полголовы.

— Странно, ничего не слышно, — сказал Рейсон, когда прижался ухом к его груди.

— Ты одежду открой, а потом слушай.

— Да у Шаулира я так слушал.

— То Шаулир. У него не сердце, а кузнечный молот, — сказал капитан и неожиданно подмигнул Алексею.

Рейсон недоуменно пожал плечами.

— Ладно.

— Рубашка и куртка под его пальцами треснули, словно были из ветоши. Рейсон прижался ухом. Вслушался. Глазки прикрыл.

— Слышно, — сказал он. — Этот тоже живой.

— Слышно это хорошо. Ты проверяй, проверяй.

— Хорошо.

Рейсон переходил от одного к другому. Резкий треск сопровождал каждую его остановку.

— Так жив. И этот живой. Вот еще одному повезло…

Он остановился, повернулся. На руках держал девчушку. В его массивных руках она выглядела словно хрупкий птенчик.