Феликс Дымов - Санаторий

— Послушай, Жаркомба, где такие диваны паршивые делают? А еще передовой авангард.

— Чем это вам не угодил диван?

— Ужасный диван, болтается, стучит и скрипит как хозяйка.

Они рассмеялись.

— Я сама не знаю, вроде всегда был нормальный.

— Нормальный, нормальный, у вас все не как у людей, — забубнил Варгин, деловито заглядывая под диван. — А, понятно.

Он поднял вылетевший из-под ножки дивана спрессованный сверток бумаги. Аккуратно сложил его и попытался приподнять диван и подсунуть сверток.

— Жаркомба, — позвал он, — помоги мне.

Варгин передал ей сверток и повыше приподнял диван.

— Долго я держать буду?! — взмолился он и посмотрел вверх. Кэтрин растерянно вертела подкладкой.

— Это он, тот самый пакет, который оставил Ремо.

“Действительность намного шире и глубже ваших теоретических моделей”, — вспомнил Варгин слова шефа, сказанные на одном из ученых советов.

— Чайку бы, — сказал Варгин, разворачивая пакет.

Внутри оказалась рукопись, обозначенная странным заглавием: “Метаэкология: некоторые частные решения”. Подписано — Ремо Гвалта, институт Продвинутых Исследований, Санаториум. Варгин прочел абстракт: “Выписана система уравнений эволюции многокомпонентной самоорганизующейся среды. Найдены некоторые стационарные решения. Обслуживаются возможные приложения”. “Красиво, но непонятно”, — сказал про себя Варгин. Он полистал рукопись. Да, это нахрапом не возьмешь. Вернулась Кэтрин.

— Чай поставила. Что-нибудь интересное нашли? — спросила она, указывая на рукопись.

— Не знаю. Надо читать. Кстати, почему на “вы”?

— Учитывая ваш возраст и мое воспитание…

— Ну, Жаркомба, погоди, — он начал оглядываться по сторонам.

— Улики ищете?

— Да, надо идти.

— На ночь глядя? — спросила Кэтрин и добавила сухим тоном: — Действительно, мне выспаться надо, завтра с утра в гимназию.

Варгин подозрительно посмотрел на нее и начал оправдываться:

— Нет, правда, надо идти, надо прочесть быстрее.

— Хватит оправдываться. Конечно, надо идти. Я закажу такси.

— А вот этого не надо, это нам ни к чему. Лишний расход. Ты мне расскажи как, а я дойду.

— Спешите, земной человек?

— Правда, надо идти, надо торопиться. Столько еще неясного. — Варгин смутился.

— Ладно, ладно, победитель, — махнув рукой, сказала Кэтрин.

— Ну какой я победитель.

— Скромный, — сказала Кэтрин. Она объяснила ему, куда идти. Потом спросила: — Может, и мне позвоните, если выясните что-нибудь?

— Я позвоню и так. Конечно, позвоню. Только в вашем дурацком прогрессе сам черт ногу сломит.

— Перестаньте сейчас же. Оставьте в покое, раз не понимаете. Все только ругать могут. А сделать что-то полезное… Вы же не знаете, какие это увлеченные люди. Да, они не очень-то красиво говорят. А сколько они работают, вы знаете? Вы думаете, легко объединить, увлечь, наконец, направить в организованное русло? Вот Эфже — это какой-то сгусток энергии, он работает с утра до вечера. Я вообще не знаю, спит он или нет.

— Это меня радует, — вставил Варгин.

Она не обратила внимания на его замечание и продолжала:

— Вы знаете, что у нас было лет пятнадцать назад?

— Знаю, Жаркомба ходила в детский садик.

— Да я серьезно говорю. Мрак, хаос. Перезаполненность и перенасыщенность. На улицах грязь, на заводах не продохнуть, институтов этих как собак нерезаных. А теперь — красота и порядок…

— И сумрак законов, — добавил Варгин, но под взглядом Кэтрин пошел на попятную: — Ладно, ладно, я же ничего и не говорю.

— Вот и не говорите. А позвонить просила, если что-то о брате узнаете. Ну, идите, идите, — она посмотрела на часы. — Три часа ночи. Может, такси вызвать? — снова предложила она.

Варгин отказался.

— Надо идти, я позвоню завтра, нет, сегодня. До свидания.

Она кивнула, он поцеловал ее и вышел. На улице вспомнил, что потерял ее номер телефона. Ладно, повторим через справочную. Он шел по проспекту, напевая что-то лирическое. “Все же хорошо, что я приехал на Санаторий. Когда еще так погуляешь”. Он совсем забылся и начал шаркать ногами, разгребая нападавшие листья. Потом остановился, задрал голову вверх и долго глядел на зеленое ночное небо. Кстати, почему зеленое? А, понятно, спросил и ответил себе Варгин, желтый цвет городских огней смешивается с собственным синим цветом неба. Ответил и прокомментировал: физическое образование сказывается. Вдали замаячила какая-то тень. Когда Варгин приблизился к ней, тень спросила: