Александр Сиваков - Настя

– Не бойся, я не кусаюсь, – хмыкнула та.

– Я не боюсь.

Сейчас я вспоминаю всё это с улыбкой, но тогда, вынуждена признаться, голос мой дрожал, словно я зачитывала собственный смертный приговор.

Девочка смотрела на меня, я – на неё. Глаза у неё оказались серыми, пытливыми, очень внимательными, губы кривились в тонкой усмешке.

– А мне почему-то кажется, что ты от меня в ужасе. Хочешь жить со мной в одной комнате?

Я опешила и не нашлась, что ответить. И, само собой, жутко покраснела.

А ещё я не поверила, что вопрос задан серьёзно. И где-то в подсознании подумала, что может сейчас идёт какая-то проверка. А стоит мне только согласиться…

Всё это проскочило в подсознании, почти не задерживаясь. Какая ещё проверка? Разве Иванова вместе со всеми не бегала, разыскивая нужный холл, разве она на общих основаниях не получала карточку?

Я едва смогла прошептать:

– А почему ты со мной хочешь?

– Ты не вредина.

– С чего ты взяла? – Я впервые обратилась к ней. Обратилась на "ты", и после этого даже нашла в себе силы улыбнуться.

– Ты краснеть умеешь, – дружелюбно пояснила Иванова. – И симпатичная, с тобой приятно будет в одной комнате жить. Ну?

Никита с интересом прислушивался к нашему разговору.

– Ты думаешь, нам разрешат?

Моя собеседница хмыкнула:

– Ты вообще, с какой планеты к нам? Не знаешь, кто я такая? Или до сих пор думаешь, что придёт какой-нибудь добренький дядечка и что-нибудь посмеет мне сказать? Хватит, уже приходил.

Я взглянула на мальчика, словно ждала, словно ждала от него подсказки, что нужно делать. Он едва заметно передёрнул плечами с видом, что, мол, я, разбирайся сама. От Ивановой наш безмолвный диалог не укрылся.

– Это твой брат? – Поинтересовалась она.

– У тебя в школе был "этикет"? – Спросил у неё Никита, поднимаясь со своего места.

– Был. И что?

– Пора бы знать, что в присутствии какого-нибудь человека невежливо говорить об этом человеке в третьем лице.

И ушёл.

Это называется "поставить на место".

Я бы на месте моей будущей соседке по комнаты умерла со стыда, та только слегка порозовела.

Да, не сошлись ребята характерами, что тут ещё можно сказать. Точнее, слишком уж сошлись, а теперь отталкиваются друг от друга словно два одноимённых полюса в магните.

– Ну, что, ты решила? – Голос Ивановой перестал быть дружелюбным. Я поняла, что, стоит мне сейчас отказаться, я стану её врагом на всю оставшуюся жизнь.

– Меня Настей зовут. Пойдём?

Комнату себе Полина, как это и следовало ожидать, выбрала самую лучшую. Просторная, светлая, с двумя аккуратно застеленными кроватями у противоположных стен. Перед окном – двухместный письменный стол, в разных углах по обе стороны от него – интернет-кресла. Ещё один крохотный столик с обтекаемым корпусом пищесинтезатора. Это – минимум любого уважающего себя кабинета. Были тут и свои излишества. Пушистый серый ковёр, настолько большой, что казался не ковром, а полом. Такой я видела впервые: ноги по щиколотку утопали в ворсе. Мерно раскачивался маятник ходиков. В самый неожиданный момент из крохотной дверки, которую я сначала не заметила, высунулась серая птичка и прокуковала семь раз. Семь часов. Часики, оказывается, ещё и с кукушкой. Здорово.

За окном шумели вековые дубы школьного парка. Между стволами деревьев блестела гладь озера.

– Здесь довольно мило.

Иванова фыркнула:

– Ты говоришь прямо как героиня какого-нибудь старого фильма.

Она прошла по комнате, переставляя с места на место какие-то безделушки, подошла к пищесинтезатору, открыла его крышку и принялась изучать написанные на оборотной стороне технические характеристики.

– От голода мы тут не умрём, – наконец, последовал комментарий. – Но сам пищевик – жуткая рухлядь. Если можно будет, обязательно поменяю. Есть хочешь?

– Я сегодня даже позавтракать не успела.

– Иногда на меня такое находит: люблю похозяйничать, – сообщила Полина, сосредоточенно нажимая кнопки. – Только не думай, что я всегда буду готовить.

– Не буду.

После импровизированной трапезы мы принялись разбирать сумки…

Так я оказалась в одной комнате с Полиной Ивановой – самым, пожалуй, известным ребёнком на нашей планете. Раньше я её видела только по телевизору и даже представить себе не могла, что когда-нибудь буду сидеть в метре от неё и наблюдать, как она аккуратными кучками раскладывает по кровати всякую полезную мелочь из своего чемоданчика.