Александр Шохов - Отец смерти

Однако, заметив веревки, туго стягивающие руки и крылья палачей, он замер в недоумении.

- Где ключ от клетки? - спросил я его.

- В десяти шагах, на стене.

На ржавом металлическом крюке действительно висел тяжелый бронзовый ключ. Я подошел, взял его и открыл решетку.

- Мы пытаемся найти выход отсюда, - быстро сказал Лаэрций. - Эвкатион занят реинкарнацией.

Пленник вышел из клетки и с удовольствием потянулся всеми суставами, расправляя свои кожистые крылья. Я увидел, что они полупрозрачны... На лице его были написаны блаженство и любопытство.

- Вы с того берега? - спросил он.

- Да, - ответил я. - И хотим побыстрее оказаться дома.

- Меня зовут Моргульский, - сообщил он. - Спасибо за освобождение.

- Это ты бывший владелец пазиры? - спросил я.

Вопрос вылетел из моих уст сам, я даже не успел осмыслить его. Главное - я нисколько не сомневался, что мое предположение верно.

- Вы знаете, где она? - лицо Моргульского сразу оживилось.

- Она у меня.

Лаэрций противно усмехнулся, очевидно, не одобряя мою откровенность и представляя себе, как я за нее поплачусь.

- А кто победил Эвкатиона? - спросил Моргульский.

- Слушай, хватит вопросов! - прорычал Лаэрций. - Ты знаешь, где выход, или нам снова мучить этих огнеглазых тварей?

- С помощью пазиры мы можем оказаться в любом месте в этой зоне берега. Дайте ее мне и уйдем отсюда.

Он был коварен, этот демон. Добровольная передача пазиры сразу же делала его хозяином этой необыкновенной вещицы.

- Сейчас я снова закрою тебя в эту клетку, - спокойно сказал я. - А ключ унесу с собой. Чтобы даже Рогатый не смог выпустить тебя отсюда.

- Хорошо, хорошо. Конечно, вы можете проделать это сами. Нужно только немного слюны изо рта демона. При соприкосновении с пазирой она откроет портал в любое место этой зоны.

Я попросил Лаэрция плюнуть на пазиру. Он сделал это, и через мгновение перед нами открылась зияющая арка двери. Я увидел через нее одну из горных вершин, которую мы наблюдали, следуя по воздуху за Рогатым. Закрыв палачей в клетку и выбросив ключ в открывшийся портал, мы шагнули следом.

Ветер снова наполнил наши тела. Он был, казалось, еще сильнее.

- Куда ты вез Анфису? - закричал мне в ухо Лаэрций. - Она говорила тебе?

- А тебе она не сказала? - я не удержался от соблазна уязвить его.

- Лучше скажи! - прокричал он угрожающе.

Я рассмеялся сквозь ветер.

- Она направлялась к Матери Ветров.

- Давайте найдем место потише! - взмолился Моргульский.

Его крылья на ветру стали серьезной проблемой: как он ни старался сложить их покомпактнее, все равно ветер буквально сбивал его с ног.

- Вон в той долине будет спокойнее, - сказал я и протянул пазиру Лаэрцию, чтобы он лизнул ее: плеваться на таком ветру было бы неразумно.

- Не дам своей слюны, пока эта летучая мышь не скажет, где находится Мать Ветров.

Моргульский, которого очередной порыв ветра приподнял вверх и ударил о скалу, жалобно вскрикнул.

- Учти, - сказал я Лаэрцию. - Он тоже демон. Я могу воспользоваться и его слюной.

- Ну ладно.

Лаэрций лизнул пазиру и я, подхватив Моргульского, прыгнул в открывшийся портал.

В долине росли высокие и пышные папоротники, летали крупные яркие бабочки, и ветер был легким, как дыхание мотылька, и теплым, как утреннее летнее солнце. Я вздохнул с облегчением.

Моргульского пришлось несколько раз ударить по щекам, чтобы он пришел в себя.

- Благодарю, что вы меня вытащили, - улыбнулся он, вставая на ноги и вдыхая полной грудью сладкий воздух долины.

- Где находится Мать Ветров? - повторил свой вопрос Лаэрций.

- Этот берег - своеобразный лабиринт, - сообщил Моргульский, садясь на мягкую, чуть влажную, траву и делая нам приглашающий жест. - Вы присядьте, мне придется рассказать некоторые подробности.

Я почувствовал, что пазира в моей руке почему-то становится теплой, но решил, что так повлияла на нее перемена климата.

- У самой реки вы почти не найдете отличий. Мы называем эту полосу границей. От границы вглубь берега можно двигаться только по определенным маршрутам, при этом, по какому бы пути вы ни двигались, вам рано или поздно придется преодолеть Первые Врата. До Первых Врат мир не подвержен изменениям. Дальше, стоит вам пересечь порог, вы попадаете в царство Вероятности.

Мы внимательно слушали, при этом меня не покидало ощущение, что я не столько внимаю, сколько вспоминаю известное уже давно. Этого нельзя было сказать о Лаэрции: его рот непроизвольно открылся, а глаза готовы были выпрыгнуть из орбит: он просто буравил взглядом крылатого демона.