Еремей Парнов - Пагода благоуханий

Непосредственно к аэродрому примыкало единственное в зоне двухэтажное здание из железобетона, в котором размещался секретный отдел — мозг и сердце всего предприятия. Впрочем, сами офицеры спецслужбы именовали свой отдел «компанией висельников». Кто-то из шутников даже приколотил к двери дощечку, на которой черной тушью был нарисован повисший на веревке человечек. Но ее вскоре сорвал сокрушительный тайфун, пронесшийся над островом в августе. Тогда же были сломаны и верхушки росших поблизости тонких сахарных пальм.

Подполковник Арита, начальник отдела, приказал спилить тончайшие стволы и засадить голое место бананами. На банановых пальмах он демонстрировал молодым офицерам фехтовальные приемы самураев.

— Это горизонтальный удар, — объяснял он, срезая со свистом верхнюю часть ствола. — Он называется «полет ласточки». Изящно, не правда ли? Но для начала я рекомендую испробовать более простое «опускание журавля». Вот так! — Последовал молниеносный удар наискось.

— Удар наносится от левого плеча к правому бедру. Левши, разумеется, поступают наоборот, — добавил Арита под общий смех.

Когда от банановой поросли остались лишь желто-зеленые слезящиеся пеньки, подполковник бережно вытер фамильный меч на длинной костяной рукоятке шелковым платком.

— Надеюсь, что вскоре мы сможем потренироваться на живых моделях,

— улыбнулся он, обнажив крупные, немного торчащие вперед зубы.

Самурайские забавы прервал адъютант: подполковника срочно вызывали в штаб. Офицеры почтительно расступились. Об Арите ходили разные слухи. Кое-кто уверял, что он уже испробовал в Китае «кимотори»

— древний ритуальный обряд, при котором самураи съедали печень побежденного врага. О том же, что под видом кули подполковник облазил все восточное побережье Малайи от Кота-Бару до Джохорского пролива, знал весь Тайхоку. Недаром Ариту прозвали «Келантанским духом». Высадившись с подводной лодки на песчаном, заросшем пальмами берегу, он углубился в леса и по реке Келантан добрался до Куала-Края. Оттуда уже по железной дороге проследовал в Джерантут, чтобы вновь уйти в жуткие дебри Паханга. Даже те, кто с блеском выдержал обязательный экзамен на выживание, то есть три недели продержался в джунглях на обычном трехдневном рационе, называли анабазис Ариты чудом. Человек на такое не способен. Только дух. Или, в крайнем случае, заведомый висельник. Отсюда, вероятно, и пошло название особого отдела.

Генерал Итагаки тоже был наслышан о подвигах «Келантанского духа» и потому с интересом взглянул на невысокого смуглого офицера. Как и положено разведчику, внешне он ничем не выделялся. Лишь светлые пятна на щеках свидетельствовали о том, что совсем недавно все лицо этого человека покрывали жуткие гнойники, искусно нанесенные лучшим военным хирургом. Итагаки, сделавший карьеру в штабах, отдавал должное таким, как Арита, людям практики — непревзойденным мастерам-одиночкам. Конечно, он мог вызвать разведчика в военное министерство. Но генералу захотелось на месте приглядеться к человеку, на котором он остановил свой выбор. В новом плане, который разрабатывал Итагаки, предусматривалась заброска в тыл противника целого отряда диверсантов. На этих людей генерал тоже решил посмотреть лично. Важно было убедиться в том, насколько успешно смогут они работать во взаимодействии. Итагаки знал, что все «висельники» являются членами тайного офицерского общества «Черный океан», к каковому принадлежал и он сам. Но не это определило его выбор. Человеку, для которого военная операция сводилась к графикам, таблицам и сводкам, чрезвычайно импонировал педантизм, с каким подходили в части э 82 к разработке очередных заданий. В какой-то мере она была его детищем. После образования Маньчжоу-Го, на месте китайской Маньчжурии, захват которой столь тщательно распланировал Итагаки, его идеей фикс сделался «Прыжок на юг».

Дальнейшее продвижение в Китае явно застопорилось, и следовало срочно изыскать другие возможности. «Прыжок на север», иначе говоря, новая операция против СССР, скорых лавров не обещал. Оставался, таким образом, южный вариант. Но он тоже был сопряжен с риском. Если Франция, Голландия и даже Великобритания могли быть сравнительно быстро выведены из игры, то столкновение с могущественной, обладающей колоссальным промышленным потенциалом Америкой грозило многими осложнениями. Поэтому плану Итагаки сопутствовал дерзкий, но тщательно выверенный план, над которым работали в штабе адмирала Кусака. С соперничеством США на Тихом океане предполагалось покончить одним ударом.