Вадим Проскурин - Восемь дней Мюллера

Агата отрицательно помотала головой.

— Я и не рассчитывал, — сказал Мюллер. Помолчал немного и добавил: — Выходит, боги договорились. Хотелось бы знать, чего они хотят от меня…

— А ты разве не знаешь? — удивилась Агата. И обратилась к Лайме: — Ты ему не сказала?

— Насчет конца света? — уточнил Мюллер. — Сказала, по ее словам выходит, что я Омен Разрушитель. Но я непохож на Омена. Да был бы даже похож, какое мне дело до революции? Вы ребята грозные, но на орудие судного дня не тянете. При всем уважении.

— Не тебе и не мне решать, на что мы тянем, а на что нет, — заявила Агата. — Это божье дело.

— Да насрать, — сказал Мюллер. — Слушай, а все-таки, что я должен, по-твоему, сказать этим людям?

— Что хочешь, — сказала Агата и пожала плечами. — Рьяк не уточнял. Я поняла по контексту, ты сам поймешь, о чем говорить.

— Зашибись, — констатировал Мюллер. — Тогда я расскажу, что все беды оттого, что власть в руках феодалов, а философия как бы в загоне. А если власть будет в руках философов, а феодалы будут в загоне, то все станет зашибись, потому что…

— Заткнись, козлина! — не выдержала Лайма. — Не слушайте его, госпожа Агата, он сам не понимает, что несет!

— Твой муж вправе нести что угодно, — спокойно произнесла Агата. — И что бы он ни нес, никто не вправе вмешиваться. Даже я. Так сказал Рьяк.

Мюллер улыбнулся и спросил:

— Даже если я прокляну всю вашу революцию?

— Даже если ты проклянешь лично меня, — сказала Агата. — Такова воля богов, а с богами не шутят. Особенно с темными.

— Истинно великий человек шутит с чем угодно, — возразил Мюллер.

— Ты прав, — согласилась Агата. — А ты уверен, что ты достаточно велик?

— Это не мне решать, это дело божье, — сказал Мюллер. — А забавно получится, если власть будет у философов! Каждого чиновника станут проверять на ученость, в правители станут брать только тех, которые написали эти…

— Дипломы? — подсказала Лайма.

— Диссертации, — поправила ее Агата.

— Да, диссертации, — кивнул Мюллер. — А что? Захотел стать деревенским старостой — напиши какой-нибудь трактатишко, пусть даже захудалый, претендуешь возглавить волость — пиши трактат больше и солиднее, а уездный предводитель трактатом не обойдется, тут уже диссертацию подавай.

— Забавный бред, — сказала Лайма.

— Забавно будет, когда он станет былью, — сказал Мюллер. — Как думаешь, Агата, Рьяку с Птаагом по силам так сделать?

— Рьяку с Птаагом любое по силам, если они заодно, — заявила Агата.

— А ты потребуй, чтобы нас от налогов освободили, — предложила Лайма. — Пусть издадут революционный указ или как оно у них называется…

— Декрет, — подсказала Агата.

— Да, декрет, — кивнула Лайма. — Пусть издадут декрет, чтобы все дворяне не платили налогов, как в древности…

— Не пойдет, — перебила Агата. — Если как в древности, то какая же это революция?

— Лучше пусть философы налогов не платят, — подал голос Мюллер. — Все философы, в широком смысле, не исключая астрологов, гадальщиков…

— И медиков! — радостно воскликнула Лайма.

— Да, и медиков, — кивнул Мюллер. — Или даже так: пусть революционное правительство само платит медикам пенсию.

— Всем медикам? — спросила Лайма.

Мюллер немного подумал и утвердительно кивнул.

— А не слишком ты размахнулся? — спросила Агата.

— А что, жалко? — огрызнулся Мюллер.

Агата немного подумала, состроила недоуменно-брезгливое лицо и пожала плечами.

— Да вроде нет, — сказала она. — Медиков не так много, золота всем хватит.

— Тогда надо платить пенсию всем образованным людям, — уточнил Мюллер. — А то астрологи и гадальщики нас, медиков, на столбах развешают.

Агата покачала головой и сказала:

— На всех образованных золота не хватит. Да и не нужно это, мне говорили, что в университете студенты весь срок обучения балду гоняют, только единицы чему-то учатся, а в целом образование формально. Разве не так?

— Все так, — кивнул Мюллер. — Да, ты права, Агата. Но мы отделим агнцев от козлищ! Возьмем сотню достойных ученых людей и образуем из них ученые советы. И пусть эти советы проверяют других людей, претендующих на ученость, и присваивают им титулы… ну, например, если сильно ученый — то граф, если не очень, но более-менее — барон…

— Не пойдет, — возразила Агата. — Дворянство восстанет. Надо для ученых другие титулы придумать, не дворянские, а конкретно ученые. Например, сильно ученый — доктор, а если не очень сильно…

— Кандидат в доктора, — подсказала Лайма.