Вадим Проскурин - Восемь дней Мюллера

Дверь бесшумно распахнулась. Свистнул кистень, хрустнули кости черепа, черножопый раб-привратник повалился на пороге лицом вниз. Рассчитывал на свободу, дурачок, не знал, что плата за предательство всегда одна, даже если предаешь плохое дело в пользу хорошего. А теперь вперед, ребята, с нами божья сила! Птааг, Митра и прочие, не оставьте в беде возлюбленных чад своих…

Двое громил с перевязанными лицами, чтобы потом никто не опознал, ворвались внутрь. Какая-то женщина вспискнула, затем захрипела, грузно осела на пол. Ну, понеслось…

Том поправил повязку на лице, провел рукой по краям ткани, вроде не сползла. Не дай боги показать лицо этим тварям хоть раз, в тот же день найдут и уничтожат, и не только тебя самого, но и семью, и всех, кто тебе дорог. Знать бы, как они всегда угадывают… Бедный Кай…

В доме загрохотало, завизжало, в окнах замерцали колдовские сполохи. Все, побоище началось, можно не скрываться.

— Стрелкам внимание! — крикнул Том.

Вовремя крикнул — в центральном окне второго этажа распахнулись рамы, в ночное небо взмыла голая баба верхом на метле. Была бы баба черная — так и улетела бы, и хрен бы кто в нее попал в темноте. А так свистнули стрелы, и полетела мерзавка с метлы вниз башкой прямо на мостовую. Но позвоночник не захрустел, повезло чертовке, то ли метла на излете дала чуть-чуть остаточной тяги, то ли из здания повеяло колдовством, короче, приземлилась ведьма не на жесткие камни, а на мягкую кучу, не то компостную, не то мусорную. Уберегли суку темные боги.

— Отставить! — рявкнул над ухом Гор Ястреб, старый товарищ Тома еще по тем наркоманским делам. — В жопу себе мушкет засунь! Насмерть только черножопых мочить, забыл, идиот?!!

— Гор, следи за окнами, — приказал Том. — Тед, Рико, пойдемте со мной, принимаем ведьму.

Они приняли ведьму без проблем. Стрела в ляжке полностью подавила волю к сопротивлению, ведьма стала как шелковая.

— Красивая баба, однако! — констатировал Тед Балалайка, когда разглядел ее в мерцающем свете факела. — Отмыть бы, да в койку… Командир, ты как?..

— Отставить, — покачал головой Том. — Кай уже отмыл одну… Кто такая?

— Лайма Патиритилап, — представилась ведьма. — Графиня.

Она дрожала мелкой дрожью, как котенок под дождем, в волосах запутались овощные очистки, а по животу стекало что-то грязное. Но все равно, как же она красива, повезло графу… как его там…

— Повезло графу, — сказал Рико Пузырь.

Голая графиня посмотрела на него как на дурака и сказала:

— Его высочество умер.

— Значит, не повезло, — сказал Рико.

— Это смотря с кем сравнивать, — сказал Том. — В кандалы и на дыбу.

— Может, лучше не на дыбу? — предложил Тед. — Может, лучше того самого… Сначала в кандалы, потом отмыть, а потом того самого…

— Того самого лучше ежу сделай или гадюке подколодной, — посоветовал Том. — Целее будешь.

— А она разве ведьма? — спросил Тед и подмигнул тем глазом, который пленница не видела. — Что-то мне кажется, она тут случайно… попала под дурное влияние…

Том повернулся к Рико и подмигнул. Тот понял и тоже включился в игру.

— Когда кажется, Птаага помяни, чтобы не казалось, — сказал Рико. — Сразу видно, что ведьма матерая. Бьюсь об заклад, она глава этого, как его…

— Ковена, — подсказал Тед.

— Я не глава ковена! — закричала ведьма Лайма. — Я всего лишь третьего… гм… вообще не ведьма.

— Проболталась! — радостно констатировал Рико. — Так и запишем в протокол — ведьма третьего уровня! Мужа, небось, колдовством уморила?

Задавая этот вопрос, Рико не рассчитывал, что попадет в точку, он просто пошутил. Но ведьма так засверкала глазами, что всем сразу стало ясно — угадал. Надо же, только вчера, казалось, появилось в столице черное колдовство, а уже одна белая баба его полностью освоила. Вовремя начали операцию, ведь когда таких баб станет тысяча, бороться с ними будет поздно. Если сейчас еще не поздно…

Тед нахмурился и вопросительно посмотрел на начальника. Том понял смысл взгляда и задумался.

— Нет, — решил он после минутного размышления. — Все-таки нет. Казнить дворянку без суда — это перебор. Тем более графиню.

— А кто узнает? — спросил Рико. — У нее на лбу не написано, что она графиня.

— Драгоценности, — подала голос пленница.

— Это дело поправимое, — сказал Тед и гнусно ухмыльнулся, но сообразил, что выходит из роли хорошего следователя и стер улыбку с лица.

— Все-таки нет, — повторил Том. — Это только кажется, что никто не видит, а реально там за каждым ставнем по глазу. А что у кого на лбу написано, будешь на дыбе палачу объяснять. Кандалы, короче.