Гоар Маркосян-Каспер - Все зависит от тебя

— А ты не помнишь наше предположение, базировавшееся на том коричнево-буром пейзаже? — спросил Патрик. — Сильное загрязнение вод когда-то очень давно, из-за чего они перестали пользоваться естественными источниками и со временем утратили тягу к воде.

— Да, такой вариант тоже мог иметь место. Но были и другие факты. Плодородная земля, которую никто не обрабатывал…

— Мы же нашли пару заброшенных плантаций.

— Именно что пару. Следы неудавшихся попыток то ли вернуться к природе, то ли… познакомиться с ней. Но и без всяких плантаций вокруг росли фруктовые деревья, с которых никто не срывал ни одного плода. Плоды созревали, падали и гнили под деревьями. Хотя были не только безвредны, но и довольно приятного, пусть и немного оригинального вкуса.

— Может, не для палевиан.

— Вот! Ты сам подошел к выводу. Почему плоды родной планеты, не содержавшие никаких ядовитых веществ, должны были быть несъедобны для них? Зачем отказываться от земледелия там, где мало ртов, и полно плодородной почвы? Ведь, судя по городам, палевиан никогда не было слишком много. Далее. Эта пресловутая единая цивилизация… У нас на Торене она тоже, в принципе, едина, но разве наши города одинаковы? Словом, мы с Даном, порознь, но оба пришли к одному выводу.

— Что палевиане — пришельцы?

— Да. И явившиеся на Палевую не так давно, по историческим критериям, конечно. Далее следовало допущение, что они с планеты, где мало воды, плохие почвы и тому подобное.

— Это я все понимаю. Но почему ты решил, что палевиане именно отсюда? Догадываюсь, когда ты увидел, что твое допущение насчет океанов оказалось верным, ты счел это доказательством. Но допущение-то ты сделал еще в относительно дальнем космосе!

— Вот это мне и трудно объяснить, Патрик.

— Опять интуиция?

— Частично. Но не только она. Был ряд совпадений. Палевиане знали Эдуру, так? Или, по крайней мере, об Эдуре. Эдуриты имели координаты той планеты, на которой мы находимся, но…

— Но не Палевой.

— Но не Палевой, верно. Возможно, потому что Палевая была колонизирована позже, чем составлялся атлас. То есть палевиане могли побывать на Эдуре — если вообще были — только после того, как первая ее цивилизация погибла. Но они знают ее историю. Неизвестную самим теперешним эдуритам. Откуда? Они могли б ее, так сказать, увидеть, если б попали на Эдуру именно в тот исторический миг, когда все гибло в огне войны, но это было б совсем уж удивительным совпадением, да и не существовало еще палевианской колонии восемь тысяч лет назад, я, по крайней мере, так считаю. За восемь тысяч лет все-таки возникло бы некое, хотя бы архитектурное, разнообразие. Так откуда же? Конечно, нельзя исключить, что существовала еще одна раса, частью которой они были, а с этой, извлеченной нами, если можно так выразиться, из эдурского атласа, только общались. Но я склоняюсь к мысли, что вряд ли в нашем тесном уголке Галактики возникло большое число разумных рас. Они все-таки редкость. Я сосчитал планеты в регистре Разведки. Уже обследованные. Их более четырехсот. И всего три разумные расы. Словом…

— Понятно, — сказал Патрик. — Бритва Оккама. Спасибо за разъяснение. Эй ты, ленивица, — добавил он, обращаясь к тележке. — Пошевеливайся.

Дан вышел вслед за ним на порог и потрясенно ахнул. Солнце давно село, но ночь на смену сумеркам не спешила, равнину вокруг заливал серебристый свет, три луны и в самом деле одновременно висели в темном небе, образуя почти равносторонний треугольник.

— Вот вам и разгадка еще одной загадки, — сказал Маран за его спиной.

— Какой загадки? — спросил Дан, но Патрик перебил его:

— Конечно! Ведь этим лунам тысячи лет. Привычка к постоянному освещению, наверно, уже закрепилась генетически.

— Вы имеете в виду?.. Так вот почему палевиане боятся темноты! — подхватил и Дан. — Но это же еще одно доказательство их здешнего происхождения. Я как-то не подумал. А ты? — спросил он Марана. — Небось сразу свел одно с другим? Признавайся!

Маран только улыбнулся.

— Еще в космосе, — сказал он.

Подземелье было залито мертвенно-белым светом. Дан запрокинул голову, но обнаружить его источник не смог, чуть вогнутая плоскость свода находилась далеко, а свет был слишком ярок, слепил. Под ногами лежала тугая мелкоребристая пластиковая полоса, когда-то она наверняка двигалась, как и плотно прилегавшая к ней соседняя и целый ряд других. Скорость этого движения, была, разумеется, разной, от черепашьей до автомобильной, и увеличивалась от периферии к центру. Городской транспорт. На Земле такой только недавно появился в крупных городах, заменив традиционное метро и пока лишь дополняя наземный и воздушный, здесь же, видимо, существовал со времен более чем давних, как иначе объяснить полное отсутствие улиц. Подземные туннели пронизывали все пространство под городом, а некоторые уходили за его пределы, соединяя и относительно близкие поселения, во всяком случае, посланный для проверки зонд вышел наружу на площади маленького города в двухстах километрах от этого. Ширина туннеля была солидной, уходившие вдаль сплошные светло-серые стены разделяло не менее ста метров.