Гоар Маркосян-Каспер - Забудь о прошлом

— Я готов, — сказал Поэт.

— Что до меня, — отозвался Маран после довольно длинной паузы, — я предпочел бы Эдуру. Впрочем, если я нужен землянам, я в их распоряжении.

— Насчет Эдуры… Но разрешите мне познакомить вас с господином Ричардом Олбрайтом. Он представляет здесь Всемирную Ассамблею.

Господин Олбрайт, поднявшийся из глубокого кресла в дальнем углу кабинета, оказался довольно молодым, лет не более сорока, худым и длинным человеком в элегантном светло-сером костюме и при галстуке. Шеф мог бы нас и предупредить, подумал Дан, одергивая свой весьма рабочего вида свитер, но перехватил лукавый взгляд Тиграна и понял, что в этой неожиданности есть преднамеренность. И то, усмехнулся он, окинув взглядом всех собравшихся, они представительствуют, а мы работаем, и перестал смущаться.

— Итак. В Ассамблее нет единого мнения насчет Эдуры. Исходя из предположения, что Эдура является нашей общей прародиной, многие в комиссии, которая этим вопросом занимается, считают, что экспедиция на Эдуру должна быть совместной. Иными словами, в ней должны участвовать как Земля, так и Торена. Поскольку вы единственные доступные на данный момент торенцы, господин Олбрайт прилетел специально, чтобы выяснить ваши мысли на этот счет. Прошу высказываться.

— Ну, — сказал Маран недовольно, — не знаю, насколько я соответствую образу типичного торенца. Я предпочел бы говорить за себя, если это кому-то интересно.

— Интересно, — сказал Олбрайт, уставившись на него, потом поспешно добавил: — Простите мне мое любопытство. Я видел вас только на экране и… Вы меня поймете, я думаю, и вы рассматривали первого увиденного вами землянина.

— Весьма пристально, — согласился Маран. — Правда, учтите, что этот землянин был одной из самых красивых женщин, что я когда-либо видел.

Все заулыбались, улыбнулся и Олбрайт, но Маран уже был серьзен.

— Вернемся к Эдуре, — сказал он тоном, каким на памяти Дана говорил когда-то на совещаниях в Малом дворце. — Во-первых, наше предположение относительно прародины всего лишь гипотеза, не стоит принимать его за бесспорный факт, это может привести к повторению тех ошибок, которые мы совершили на Палевой. Во-вторых, даже если принять это допущение за постулат, ситуация отнюдь не станет однозначной. Рассмотрим ее. Что из себя представляют в таком случае Земля и Торена? Колонии? Без спешки основанные, более или менее обеспеченные, поддерживающие связь с метрополией? Непохоже. О последнем пункте и речи нет. Что тогда? Результат бегства, осколки, спасшиеся от катастрофы — термоядерной, экологической, геологической, какой-то другой, либо от неблагоприятных изменений в общественной системе? В любом случае, связь с материнской планетой была утрачена настолько рано, что перебравшиеся на новые территории колонисты не сумели создать устойчивое общество и деградировали, утеряв знания, технику и прочее. Надо полагать, что это… я имею в виду, так сказать, разрыв пуповины… произошло, в первую очередь, из-за изменений в метрополии. То есть Эдура отклонилась от нормального развития, или того, которое представляется нормальным нам. Иными словами, мы можем найти там все, что угодно, от безжизненной пустыни до совершенно чуждого нам общества. Так что посольства явно преждевременны. Нужна осторожная разведка. Силами профессионалов. А не совместные увеселительные прогулки.

— Вы того же мнения? — спросил Олбрайт у Поэта.

— Практически да, — сказал тот. — Разве что… Есть еще одна очень маловероятная возможность. Колонии, которые откололись. Объявили себя независимыми и порвали все связи с метрополией.

— И деградировали до первобытного состояния, а метрополия за несколько тысячелетий ни разу не поинтересовалась, что с ними происходит? — спросил Маран.

— Я и говорю, маловероятная возможность.

— Которая предполагает скорее враждебный прием, нежели любезный.

— Ну да, я и не спорю, — согласился Поэт. — Вывод в любом случае тот же. Разведка.

— Исчерпывающе? — спросил Железный Тигран у Олбрайта.

— Абсолютно. И вполне согласуется…

— С моей позицией? Вы полагаете, мы сговорились?

— Я вовсе не подозреваю никого в сговоре, — ответил Олбрайт хладнокровно. — И даже, если б это было так… Вы меня убедили, о чем я и доложу Ассамблее.

— Кстати, — вставил Маран, улыбаясь, — все, о чем мы говорили, вовсе не исключает совместной экспедиции.

— В каком смысле?

— Да самом прямом. Я и Дан — вот вам и совместная экспедиция.