Гоар Маркосян-Каспер - Ищи горы

— Успокойся, — сказал он громко. — И не суетись, ты ему мешаешь. Пылишь тут…

Поэт тотчас остановился и сел.

— Ты не понимаешь, Дан, — хрипло выдавил он.

— Понимаю.

— Нет, не понимаешь. Маран мне больше, чем друг. Он мой брат. И больше, чем брат. Он мой друг. Маран — это… Маран. Сколько я себя помню, он… Какая бы беда на меня не свалилась — большая, маленькая, не было случая, чтоб он тут же не подставил плечо. Его место в моей жизни никто не может занять. Даже когда мы были в ссоре… целых четыре года!.. даже когда я думал, что он верно служит Изию… каким же я был идиотом!.. хотя, наверно, в глубине души я никогда этому не верил… все равно его место оставалось незанятым, оно ныло, как рана, оно жгло меня огнем, но оно было, оно принадлежало Марану — ты можешь это понять?

— Могу.

— Нет, не можешь. Я сам не могу. Я только знаю, что если вдруг… — его голос сорвался.

— Не бойся, — вдруг внятно произнес Маран. — Я не умру. Здесь — нет. После всего что было — так… Нет. Там — не дождутся.

— Очнулся! — Поэт рванулся к Марану и схватил его за руку. — Очнулся. Подействовало.

Дан кивнул. Да, подействовало, если только это не начало латентной фазы. Он не стал расстраивать Поэта — зачем?

Дан сидел на ступеньке нижней лестницы и смотрел, как воины под руководством Чата зажигают факелы. Много факелов. На душе у него было муторно. В первый раз за время пребывания на Перицене он шел на задание один и не просто один, но еще и с неотступным чувством тревоги за Марана, который остался лежать там, наверху, в шатре. Зная Марана, он хорошо представлял себе, насколько тот должен быть слаб, чтобы не пересилить себя и не подняться… Правда, лихорадка спала… Все равно! Дана не успокаивало ни присутствие Поэта, ни постоянный надзор Индиры, он боялся внезапного ухудшения, какого-нибудь непредсказуемого кризиса — атипичное течение, можно ждать, чего угодно. Он клял себя, что внял вчера уговорам Марана и не переправил его на станцию… А эта Индира тоже хороша! Так непоколебимо уверена в силе своих методов лечения и точности своих знаний… закинуть бы ее разок на незнакомую планету, там она быстренько поймет, как легко отступает земная наука перед чужой природой, а то засела себе в стерильном космосе… Но при чем тут Индира, что он обрушился на Индиру, сам во всем виноват, как он мог не обратить внимания на нарастающий нагрев индикатора… привык полагаться на Марана, а ведь Маран впервые в жизни надел себе на руку эту систему, это он, Дан, вырос среди игрушек со всякими индикаторами и датчиками… отвлекся, задумался, нашелся мечтатель… какой мечтатель?!. Идиот, бездарность! Разве он разведчик, он попросту растяпа и…

От дальнейшего самоуничижения его оторвал голос Чата.

— Пойдем вместе или разойдемся? — спросил тот.

— Разойдемся, — подумав, предложил Дан. — Ты возьми побольше людей и иди за книгами, а я возьму двух человек и осмотрю коридоры.

Чат согласно кивнул.

Поручение кехса было простым и логичным, как все, что от него исходило. Проверить все плиты в верхнем зале подземелья на предмет наличия других спусков. Проверить все ходы на предмет незаметных ответвлений. Забрать книги и прочие ценности.

Зал они уже проверили, других люков не нашли, под плитами-ловушками были только неглубокие ямы, остальные плиты — и поуже, и пошире, прочно лежали на своих местах. Очередь была за коридорами, и Дан, благоразумно выбрав двух воинов помоложе — ему казалось, что молодыми легче командовать, и взяв побольше факелов про запас, вступил в первый коридор.

После полуторачасовых бесплодных поисков они неожиданно наткнулись в одном из боковых проходов не на ответвление, а на самую обычную дверь, правда, железную. Окрашенная в серый, в тон общему колориту подземелья цвет, вделанная заподлицо со стенами, она была совершенно незаметна в темноте. Дан надавил на дверь, та не поддалась. Он уже помрачнел в предвидении трудностей которые придется преодолеть при ее открывании, но тут один из его спутников всем телом налег на неподатливое железо, и дверь с треском лопнула, ржавый металл стал расползаться и кусками отваливаться.

За дверью оказалась маленькая каморка с голыми стенами, на первый взгляд пустая, но когда свет факела упал на пол, Дан увидел в углу, на куче трухи, скорчившийся скелет. Сунувшийся вслед за ним в каморку молодой воин отскочил с возгласом отвращения. Самому Дану тоже было не по себе, но он заставил себя войти и осмотреться. Кроме трухи, некогда бывшей, видимо, постелью, он увидел только небольшой кувшин у стены. Он шагнул к кувшину, наступил на что-то, нога поехала в сторону, и он чуть не упал… Опустив факел к самому полу, он попытался разглядеть предмет, на котором поскользнулся. Это был осколок стекла. Дан присел на корточки, и его взору представилась удивительная картина. Пол был усыпан стеклянным крошевом, непонятными деталями из блестящего металла и пластмассовыми обломками. Ну и ну! Очевидно, здесь разбили… Нет, не просто разбили, кто-то, наверно, намеренно грохнул с размаху о пол предмет неизвестного назначения, скорее всего, какой-то прибор. Дан выпрямился. Позднее, он не раз пытался понять, какой импульс заставил его шагнуть к скелету, перевернуть его и внимательно осмотреть и его, и пол под ним. Пресловутая интуиция? Возможно. Он проделал это почти автоматически, и когда что-то с глухим стуком упало со скелета на пол, он наклонился, поднял этот предмет — плоскую четырехугольную запаянную коробочку, и машинально сунул в кармашек с внутренней стороны пояса.