Гоар Маркосян-Каспер - Ищи горы

— Так ты думаешь?..

— Во всяком случае, это шанс. Но сначала надо поставить на ноги Рекуна. Даром, что ли, я тащил его на себе добрых пять вент.

— Так ты тащил его, исходя из своих целей? — сказал Поэт иронически. — А я, наивный, полагал, что ты сделал это из человеколюбия.

Маран улыбнулся.

— Когда ты вытащил меня из Крепости…

— Не я. Мы.

— Но начал ты?.. И я, наивный, полагал, что это было сделано, если не из дружбы ко мне, то, по крайней мере, из человеколюбия.

— А из-за чего, по-твоему, он это затеял? — спросил Дан недоуменно.

— Не по-моему, — ответил Маран насмешливо. — Первое, что выкрикнул на радостях этот человеколюбец после того, как я предстал перед ним живой и даже бодрый, хотя и слегка отощавший: «Мы утерли нос этому Лайве! Пусть не думает, что ему все сойдет с рук!»

— Ну и что? — обиделся Поэт. — И то, и другое, все вместе.

— Вот и я говорю. И то, и другое. Все вместе.

— Все равно иногда ты расчетлив сверх меры. Что меня коробило еще в юности, Дан, это его способность просчитывать варианты и вычислять каждый шаг — свой, мой и кого угодно на год вперед… Но знаешь, за что я тебя больше всего люблю, Маран? За то, что высчитав все до последнего шанса, ты можешь наплевать на расчеты и сделать наоборот. Я тогда ругал тебя… ну после Собрания… но это так, сгоряча и, в отличие от многих других, не вполне искренне.

— Я поступил неправильно, — сказал Маран задумчиво.

— Может, и неправильно, но… Ты бросил в почву семя, которое рано или поздно прорастет.

— Неизвестно. Лайва может все вытоптать.

— Нет, не может. Вот он хотел уничтожить тебя физически — не сумел…

— Не сумел или не дали? — заметил Дан.

— Это одно и то же. Потом решил уничтожить духовно, выдворив из Бакнии. Ну и что? Все, что происходит в государстве, люди сравнивают с тем, что было при тебе. Маран такого не допустил бы, Маран повел бы дело иначе — я постоянно это слышу, понимаешь? Вот он объявил, что ты уехал в Дернию добровольно — и кто ему поверил?

— Не передергивай, — сказал Маран глухо. — Наверняка нашлись такие, которые поверили.

— Не они делают погоду.

— О да! Погоду делают не они, а те, кто им внушает сверху. Например: Дерния — извечный враг Бакнии, Маран пытался наладить с Дернией добрые отношения, когда его скинули, махнул в Дернию, дернитское правительство предложило ему субсидию — так кто такой Маран? Чем не погода?

— Но ты не принял субсидию.

— Я-то не принял, но кто в Бакнии знает об этом? Никто.

— Ошибаешься. Дернитские газеты это обнародовали, пресса других стран перепечатала… Или ты думаешь, что в Бакнию не приходят иностранные газеты? Сейчас не времена Изия.

— Но времена Лайвы.

— Это не одно и то же. Возврат к прошлому невозможен.

— Это как сказать. Сразу и полностью — может, и нет…

— И постепенно — нет. И частично — нет. И не каркай, пожалуйста!

— Эх, Поэт, ты же сам только что признал, что я умею просчитывать варианты… В отличие от тебя.

— Ты просто решил, что без тебя Бакния рухнет! Ты слишком самоуверен! — Поэт осекся.

— Бакния не рухнет, — сказал Маран ровным голосом. — Бакния была до меня, будет после меня. Будет и без меня, и, может быть, в тысячу раз более благополучной. Но мы пришли. Извините меня, я пойду посплю немного.

— Прости меня, — сказал Поэт после неловкой паузы. — Я последняя скотина.

— Я просто не спал ночь. Только и всего.

Маран поднял с песка шкуру сахана и пошел в барханы.

— Обиделся, — сказал Поэт смущенно. — Но я скотина, верно?

— Верно, — буркнул Дан сердито.

Дан разогнул спину и прислушался. Барабанный бой заметно отдалился. Лахины успешно наступали. Он снова наклонился над картой региона, ловко вычерченной Мараном прямо на песке. На карте уже появился ряд точек, обозначавших передвижение войска лахинов. На последней дело застопорилось, Маран прикрыл глаза, вспоминая.

— Подсказать? — Дан взялся за висевшую на груди бляху, в которую был вмонтирован микрокомпьютер.

— Нет. — Маран наклонился над картой и поставил очередную точку. — Дурная привычка держать все в голове, — добавил он, словно оправдываясь. — Ну а теперь… — Он подумал и провел стрелку, изогнувшуюся под почти прямым углом. — Видишь?

— Что это?

— Это предположительное направление удара нашего кехсуна. Исходя из поручения, которое мне дал Лахицин, из того, что я вынес из разведки, ну и просто обыкновенной логики. Знание слабых мест противника и прочее. Если распространить эту логику на движение остальных кехсунов, получится, знаешь, что? Смотри. — Маран провел еще ряд изогнутых стрелок разной длины и направления, сходившихся со всех сторон к небольшому участку в центре пустыни.