Гоар Маркосян-Каспер - Ищи горы

— Я слышал о нем, — заметил Лахицин. — Он погиб вскоре после завоевания Небесных Ступеней. Продолжай.

— Кехс Чицин взял к себе в шатер дочь вождя одного из горских племен. Это была моя мать.

— Разве ты не знаешь, что по нашим законам всякий сын лахина считается гражданином Лаха, кто бы ни была его мать? Сохранились ли доказательства твоего происхождения? Хотя и без доказательств, — он оглядел Марана, — трудно не узнать гордый облик лахина. Хочешь быть воином? Я зачислю тебя в свой кехсун на место первого же, кто падет в завтрашней битве.

Поэт незаметно подмигнул Дану. Дан не среагировал. Интересно, как он выпутается, подумал он с беспокойством, к которому, впрочем, примешивался оттенок злорадства. Но Маран даже не смутился.

— Твои слова — высокая честь для меня, доблестный Лахицин. Но я охотник, это ремесло я осваивал с детства, а благородному воинскому искусству я не обучен. Недостойно лахина быть обузой в войске победоносного Деци. Если мне будет дозволено присоединиться к твоим воинам после обучения военному делу, я буду счастлив сопровождать тебя в следующем походе.

Лахицин выпрямился во весь свой немалый рост… он был выше Марана, даже чуть выше Дана… глаза его сверкнули, он сказал высокомерно:

— Уж не трусишь ли ты, охотник?

Маран ответил ему почти так же надменно:

— Я с радостью разделю со своими соотечественниками все опасности этого похода, но я не привык делить чужую славу.

— Сын твоего отца…

— Сын моего отца, — смело прервал его Маран, — приемлет только почести, заслуженные собственной рукой и собственной кровью.

Минуту Лахицин пристально смотрел на него. Маран не отвел глаз. Наконец кехс улыбнулся.

— Я доволен тобой. Ты истинный сын лахина. Как зовут тебя?

— Маран.

— Это имя больше подходит горцу, нежели уроженцу Лаха. Но не в имени честь воина. Любое звучит хорошо, если оно покрыто славой. После похода ты поедешь с моими воинами в Лах. Ступай. Ступайте все.

— Ты слишком рисковал, — заметил Дан, когда они отошли от шатра кехса на безопасное расстояние.

— Кто не рискует, тому при жизни может достаться молчание, а после смерти шум и смех, — возразил ему Поэт. — Но ты ошибся в выборе пути, Маран. Какая жалость, что закрыли императорский театр. Ты был бы первым кандидатом в актеры на роли древних героев.

— Молчи, дерзкий! Как ты смеешь разговаривать в неподобающем тоне с гражданином Лаха?

— Погляди на него, Дан! Он решил выбиться в Первые Лахины. Карьерист. Учти, перед тем ты должен стать полководцем, покорить несколько стран и одержать множество побед в сражениях.

— Пустяки. Разве во мне не течет кровь храброго Чицина?.. Что ты приуныл, Дан? Дело сделано.

Дело сделано? Да, сделано, но как еще все обернется? Вариант с сыном Чицина был запасным, точнее, дополнительным, Железный Тигран считал его применение рискованным — мало ли что? Могли найтись неучтенные свидетели, уцелевшие родичи… Племя сына Чицина погибло до последнего человека при чудовищном землетрясении позапрошлого года, когда сдвинулся с места и наполовину перестал существовать целый хребет, южный край горной страны, которую ее обитатели называли Небесными Ступенями. Пока в живых не значилось никого — ну а вдруг?.. А почему Железный Тигран отдал этот вариант Марану, а не ему, Дану? Он похож на лахина не меньше, чем Маран. Почему? Формально в их миссии главным числился Дан, но с первых же шагов на Перицене Маран захватил лидерство. Вряд ли в этом была хоть какая-то преднамеренность, просто там, где Дан задумывался, Маран тут же находил ответ, его реакция на без конца менявшиеся условия оказывалась молниеносной, он не терялся нигде и не перед кем, а Дан — Дан все время опаздывал. Может, это и не бросалось бы в глаза, будь с ним рядом кто-то другой, но в сравнении с Мараном… Интересно, догадывался ли о таком повороте Железный Тигран? Или он его и вовсе предвидел? Во всяком случае, роль сына Чицина он предоставил Марану… и пожалуйста, дебют оказался успешным. Сумел ли бы он, Дан, так удачно справиться с предложенными обстоятельствами? Он был достаточно честен, чтобы ответить себе: нет. И вообще… Если быть откровенным до конца… с самим-то собой можно быть откровенным?.. он не нужен Марану, тот выполнит любое задание и без него, какой от него прок, он тугодум и размазня…

— Скажи, сын Чицина, — проговорил Поэт нараспев, — чего лахины, покорители мира, ищут в этой мертвой пустыне?

— Много хочешь знать, дерзкий, — ответил Маран надменно. — Пути лахинов это пути богов, не жалким смертным судить о них.