Альфред Ван Вогт - Вечный дом. Мир ноль-А. Пешки ноль-А

— Госсейн, мы должны найти вашего космического шахматиста! — воскликнул Торсон. — Именно мы, я не оговорился. Надеюсь, вы понимаете, что не в ваших интересах оставаться в стороне. Вы не могли не задумываться над тем, что являетесь всего лишь недоразвитой версией оригинала. Научитесь вы или нет контролировать свой дополнительный мозг, не играет роли, ведь скорей всего вы никогда не узнаете, какую цель преследовал человек, вас создавший. И не забывайте, что мы остановили его на время, и как только он начнет… производить новые тела, вы вновь станете ненужным. Это звучит ужасно, я знаю, но с какой стати тешиться иллюзиями? Каких бы успехов вы сейчас ни добились, вас в любом случае выбросят на помойку, а после того, как мы уничтожили ваше третье тело, вряд ли в новом мозгу сохранятся воспоминания Гилберта Госсейна-1.

Напряженное лицо Торсона выдавало его мысли. Голос его слегка охрип. Он продолжал:

— Разумеется, я готов заплатить за вашу помощь: я не уничтожу Венеру, не стану применять ядерное оружие, порву отношения с Энро или, по крайней мере, постараюсь как можно дольше держать его в неведении. И все это я готов сделать в обмен на ваше согласие добровольно сотрудничать с нами. Итак, мне остается спросить вас, — серо-зеленые глаза горели, — согласны ли вы помочь нам добровольно? Потому что все равно мы вас заставим!

Госсейн знал, о чем пойдет разговор, и подготовился, обдумав последствия своего решения. Он ответил сразу:

— Конечно, согласен. Но я надеюсь, вы понимаете, что прежде всего мне необходимо научиться контролировать дополнительный мозг? Готовы ли вы быть логичным и дать мне такую возможность?

Торсон вскочил на ноги. Подойдя к Госсейну, он потрепал его по плечу.

— Я предусмотрел все, — сказал он звенящим голосом. — Мы наладили транспортную межпланетную связь. Через несколько минут здесь будут Кренг и доктор Кейр. Прескотт вылетит завтра на обычном звездолете, чтобы наши сторонники на Земле ничего не заподозрили. Он назначен управляющим Венерой. Но…

Раздался стук в дверь, и следом за доктором Кейром в комнату вошел Кренг. Торсон приветливо кивнул головой, а Госсейн поднялся с кресла и молча пожал руку врачу. Торсон и Кренг о чем-то пошептались, и гигант тут же стал прощаться.

— Я оставляю вас, чтобы вы не торопясь обсудили конкретный план действий. Кренг сообщил мне, что на Земле началось восстание, и я должен срочно вернуться во дворец президента.

Дверь за ним закрылась.

— Посмотрим, кто кого, — завершил беседу доктор Кейр. — Причем я ставлю на дополнительный мозг.

Они проговорили больше часа. Кренг вступал в разговор не часто. Госсейн следил за ним краешком глаза, оставаясь в некотором недоумении. Кейр сказал, что именно Кренг разыскал и арестовал его. Понятно, что Кренг должен был изображать кровожадного злодея, но не слишком ли умело он притворялся? Госсейн не решился спросить его о Патриции Харди.

Кейр поднялся.

— Что ж, начнем, — сказал он. — Как я выяснил, здесь, на галактической базе, подготовлено специальное помещение и самая совершенная аппаратура. Думаю, обучение займет не так уж много времени. — Он покачал головой, удивляясь. — Никак не могу поверить, что под домом Кренга расположен большой город, чуть ли не в несколько квадратных миль. Но не будем отвлекаться. — Он нахмурился. — Ваш дополнительный мозг, — задумчиво произнес он, — является естественным искривителем пространства со всеми вытекающими отсюда последствиями. Мне кажется, что дня через три-четыре вы уже сумеете перемещать небольшие предметы.

Но он сделал это уже через два дня.

После очередных экспериментов, оставшись один в полутемной лаборатории, Госсейн молча сидел и смотрел на деревянные кубики, расположенные на расстоянии трех сантиметров друг от друга. Он не заметил никакого движения, но внезапно их грани соприкоснулись.

Каким-то образом энергия его дополнительного мозга подчинила материю. Извечная мечта человечества осуществилась.

Пока что он добился этого не самостоятельно. Было сделано все возможное, чтобы изготовить два одинаковых кубика. И тем не менее за два прошедших дня они изменились. Несмотря на принятые меры предосторожности, на них повлияло тепло его тела, свет, темнота, множество самых разнообразных причин. Без помощи искривителя он вообще не мог рассчитывать на успех. Прибор отождествил кубики до девятнадцатого десятичного знака. Он почти прекратил молекулярное движение воздуха в комнате, оказав свое воздействие и на стол, и на кресло, в котором сидел Госсейн, и на самого Госсейна.